Огненные иероглифы

Свое название сплав получил потому, что местные жители отливали из него фигурки — фетиши. Я подозреваю, что это были гирьки для взвешивания золота, которые и сегодня сохраняются в некоторых ганских семьях. Босман рассказывает, что местные купцы подмешивали куски «фетишного» золота в настоящее, и европейцам приходилось платить полной ценой за низкопробный металл. На окрестных рынках его кусочки заменяли деньги, женщины-торговки на глаз с большой точностью определяли их ценность и называли «какераа».

Как и подобает торговцу, Босман подробно описывает все способы подделки золота, существовавшие в местных краях. Их было немало, и они красноречиво подтверждают изобретательность и ловкость африканских торговцев. Например, самородки подделывались с помощью куска железа, который покрывался толстым слоем золота. В других случаях их изготовляли из ярко окрашенного сплава меди и серебра и подмешивали к настоящим самородкам, так, чтобы покупатель не мог заметить обмана. Изготовлялся и «золотой» песок. Его фабриковали из медной проволоки, которая окрашивалась в нужный цвет. Лишь спустя несколько месяцев он темнел и торговец обнаруживал обман.

Объем торговли золотом значительно колебался из года в год, завися главным образом от отношений между государствами, контролировавшими торговые пути к побережью. Когда вспыхивали войны, торговля замирала, снова возрождаясь после заключения мира. Поэтому понятно желание европейцев проникнуть в районы золотых приисков. Но все их попытки в этом направлении— а они предпринимались не раз — проваливались. Два враждующих между собой края — Данкейра и Ашанти — преграждали европейцам путь, а в XVI–XVIII веках те были слишком слабы, чтобы решиться на военное столкновение с африканскими государствами. Прошло немало времени, прежде чем европейские торговцы осмелились выйти из своих замков на побережье и начать завоевание континента.

Появление европейских купцов должно было во многом изменить направление золотых потоков по Западной Африке. Раньше золото концентрировалось в столицах западносуданских империй, откуда шло в арабские страны Северной Африки. Теперь значительная часть металла повернула к морю. Читая Босмана, я спрашивал себя, как сказалась на судьбах африканских государств и народов описанная им деятельность ловких европейских предпринимателей, каким было влияние новых направлений торговли на историю континента. Вероятно, возникновение европейских факторий было одной из косвенных причин упадка западносуданских государств. Но мы все еще знаем слишком мало об африканском прошлом, чтобы уверенно говорить о взаимосвязи, существовавшей между уже известными нам событиями и явлениями.

Здесь, в Элмине, где Вильям Босман служил несколько лет, многое сохранилось в том же виде, что и в его годы. Я приехал в этот город, когда в моей памяти были еще живы босмановские описания. Эти невысокие каменные дома, пыльные незамощенные улочки, перебранка женщин у вытащенных на берег лодок, бродячие торговцы с кусками ткани через плечо, несколько пальм у берега маленького заливчика — все это было словно перенесено из XVII века в XX. Нужно было различить засунутую за пояс газету у молодого парня, английские вывески на лавках, транзистор на ремне через плечо у торговца, чтобы понять, как устарел рассказ голландца.

Сбылась за прошедшие годы и его мечта. В конце прошлого столетия европейцам удалось наконец захватить золотоносные районы края.

Чтобы попасть из Элмины в Обуаси, можно ехать двумя дорогами; более длинный путь ведет через Секонди-Такоради, где следует свернуть к северу, к Кумаси. Вторая дорога берет начало от магистрали Аккра — Секонди-Такоради в нескольких милях перед Кейп-Костом. Движение по этому пути много слабее, чем по второму, но он живописнее и пересекает десятки глухих деревень, где всегда можно рассчитывать на гостеприимный прием. Когда-то этот район славился своими плантациями, однако после второй мировой войны крестьяне были разорены страшной болезнью шоколадного дерева, известной в обиходе под названием «распухший побег». Против болезни нет иного средства, кроме полного уничтожения насаждений.

Я выбрал второй путь и повернул обратно, в сторону Аккры. Элмина стоила сделанного мною крюка, да и задержался я здесь недолго. К вечеру, если не произойдет ничего непредвиденного, я должен был добраться до Обуаси.

Беспокоило меня другое. «Ашанти голдфилдс корпорейшн» не подтвердила своего согласия на мое посещение приисков. Если в Обуаси не удастся получить разрешения компании, придется ограничиться случайными встречами. Это было бы обидно.

Еще до заката солнца я приехал в столицу ганского золота. Хлопотать было поздно, и, отложив дела до утра, я поужинал консервами, выпил чая из термоса и решил переночевать в машине. Съехав с дороги, я устроился под громадным хлопковым деревом. За его могучим стволом можно было чувствовать себя как за каменной стеной.