Огненный дождь

Путем такого же приспособления, какое превратило мелопею^{50} хоров трагедии в наше оперное хоровое пение, ибо продвижение мелодии к гармонии характеризует развитие всей западной музыки (а стих — тоже музыка), классическая строфа превращается в строфу современную, с неравными строками, которые сочетаются между собой по воле поэта и подчиняются высшей инстанции вкуса, как все в изящных искусствах.

Классические комбинации весьма почтенны, они представляют собой организмы, победившие в избирательном процессе; но они не могут претендовать на исключительность, не вступая в противоречие с той самой эволюцией, которая их породила.

Поэтому любое обращение к свободному стиху может быть оправдано мастерским владением прекрасным классическим стихом: только это дает нам право на нововведения. Тут в силу вступает элементарная честность.

Наряду с их исконными достоинствами, классические формы не поддаются упрощению. И все-таки слух, привыкший к ним, требует их безраздельного владычества. А этот феномен, если его довести до крайности, выльется в триумф общего места, то есть в опошление языка.

Значит, следует еще раз подчеркнуть достоинства свободного стиха, предоставить ему, между всеми прочими, права гражданства; и ничто не послужит более этой цели, чем разнообразная, красивая рифма.

Теперь несколько соображений личного характера.

Три года назад я писал о замысле этой книги: «Целая книга, посвященная луне. Что-то вроде мести, о которой мечтаю практически с детских лет, каждый раз, как жизнь загоняет меня в угол».

Мог бы я сделать это лучше, если бы исторг из себя темную силу борьбы, вывел ее вовне, развернул в прекрасных творениях, — ведь и мрачная, благородная скорбь исходит из глаз, просветляясь в прозрачных слезах?

Была ли где-нибудь в мире более чистая и тяжкая работа, чем воспевать луну в отмщение жизни?

Так пусть она будет достойна моего учителя Дон Кихота, который числил сие светило между своих трофеев, ибо победил в честном поединке Рыцаря Белой Луны^{51}…

Перевод Анастасии Миролюбовой

Стихи

     КАРНАВАЛЬНЫЙ ПСАЛОМО Луна! Как sportswoman, над нами«форд» умело ведешь среди звезд.

Аравийское небо ночаминад тобой расстилает свой холст.Ты сияешь в ночи наготою.Что тебе дорогие шелка?!И невестой под легкой фатоюнам являешься издалека.О Луна! В моих снах не случайноты плывешь над простором морскими пытаешься вечности тайнуптичьим клювом нащупать своим.Лик твой — это лицо Арлекина.Омывает Марию твой свет.Ты бледна, словно рейнские вина.Мать любви, преступлений и бед.Я — певец твой. И пусть не заметишь

ты меня со своей высоты,ты от века ночами нам светишь.Маска солнца — Луна — это ты.Перевод Виктора Андреева   НОКТЮРНВ полных покояводах лагуныблещет свет лунныйвешней порою.Тихо, прохладно,полночь лучиста.Золотом чистым —лунные пятна.Вдруг потемнело.Туча сокрыла

ночи светило,в траур одела.Лунного ликавзор затуманен.Серый свет странен,смазаны блики.Как привиденья,то возникают,то исчезаютсмутные тени.И, поднимаяморды, собакив стынущем мракехрипнут от лая.Перевод Виктора Андреева

ЛУНА-ОБМАНЩИЦАЛуна золотаяблестит в небесах,в кошачьих глазахковарно мерцая.Поэты, не зная,что путь ваш — впотьмах,бредете, в стихахлуну воспевая.О, как же был правШекспир, написав(и не поленитесьпрочесть те, кто юн):«Swear not by the moon…»^{52} —«Луной не клянитесь…»Перевод Виктора Андреева