Огненный дождь

      БЕЛОЕ ОДИНОЧЕСТВОВ безмятежном покое сна,в белом сиянии лунных шелковночь,красавица нежная,воплощенная тишина,опускается на безбрежный небесный своди расплетаеткосы,волшебные кронылесов.Только бессонное окоциферблата на темной башнетщетно сверлит бесконечность,роет ямку в песке;циферблаты раскатывают

бесконечность,грохочут колеса,а повозка всегда вдалеке.Луна швырнула нам под ноги белую бездну упокоения, и в ее глубинеумерли вещи,живы тени-идеи.Ужас, как близкосмерть подступает в такой белизне.Ужас, как мир прекрасен,одержимый, издревле подвластный белой луне.И сердце трепещет болезненно, боязливоот грустной жажды любви.Город в небе высоко,город, почти незримый,парит, и смутные очертаньянасквозь просвечивает ясная ночь:

многоугольный кристалл,бумажный кораблик на дне ручья, —город, такой далекий,такой абсурдно реальный, что и глядеть невмочь.Город парит, или судно отчалило,и мы на нем, в стороне от земной суеты,счастливые, в молчании,такой исполнены чистоты,будто одни только наши душив белизне полнолуния живы…Словно шальной сквозняк огоньком свечи,овладевает дрожь безмятежным светом:растворяются линии, гаснут звуки;миг — и безбрежный свод стал белоснежным склепом,и одно остается в тягостной этой ночи:непреложность разлуки.

Перевод Анастасии Миролюбовой                АДАЖИО^{78}Обводит уголь тягостной печалиглаза густою траурной каймой,и клавиши под чуткою рукой,как крылья мотылька, затрепетали.Сухие губы наконец узналивкус лепестков, осыпанных росой,и путь для встречи с Вечною Женойзатерянные тропы указали.Страшись любви, когда она бесстрастносебя являет миру громогласно;пусть лучше моя флейта не звучит,пусть вечером неспешная пирогаскользит неслышно водною дорогойи сердце песню нежную таит.

Перевод Виктора Андреева                    РОНДО^{79}Старинный сад. Тропинка под листвою,где я тебя поцеловал; а тут —прекрасный сад глядит в зеркальный пруд,мы пленены двойною красотою.Страна любви, где мы навек с тобою,где нет разлук, где только счастья ждут.Философ-ослик прячется в закут;жизнь для него — кремнистою тропою.А мы благословенны небесами,дорога наша устлана шелками;прильнула жадно ты к губам моим.Смерть от любви — чудеснейшая плата;пусть нам привидится в огне заката:в безмолвии к звезде своей летим.Перевод Виктора Андреева