Огненный шторм

Ульрих появился слишком вовремя, обозначил слабое место герцога и, прекрасно осознавая, что деваться тому некуда, принялся преспокойно гнуть свою линию. Но в чем заключалась эта линия? Да, Ульрих приносил пользу – он добыл ценные сведения и обещал еще больше, – но Амедео ни на миг не сомневался, что колдун из Винделики старается в первую очередь ради себя.

Так чего он на самом деле хочет? Зачем поступил на службу в Молино? Почему его младший брат весь вечер сидит, как на похоронах, старается не встречаться взглядом с герцогом и упорно молчит? Что бы ему, к примеру, не рассказать, каким-таким колдовством Ульрих придал ему драконий образ, отправляя в Санторию на разведку? Как Грегу удалось сбежать от драконов, когда они его разоблачили? Почему-то Амедео казалось, что мрачный юноша ответил бы на эти вопросы гораздо искреннее, чем его старший брат…

Но Грег не присягал герцогу и был не обязан ему отвечать.

– Не обращайте внимания на моего братца, – проронил Вальтер, заметив хмурые взгляды Амедео. – Он все никак не оправится после бегства из Сантории. Совсем пал духом, бедняга…

Со стороны Нагеля снова донеслось сдавленное хрюканье.

– Вы вообще зря отправили его туда, – сказал Амедео, посмотрев на Грега с невольным сочувствием. – Конечно, в магии печатей таится великая сила. Но неужели вы надеялись, что драконы не смогут распознать морок?

– А почему бы и нет? – громко спросил Нагель, бросив озорной взгляд на Вальтера. – Ведь не могут же смертные распознать драконов, принявших человеческий облик?

Грег вскинул голову. Даже Вальтер на миг оторопел от такой выходки. Но Амедео спокойно ответил:

– Драконы обладают истинным зрением и всегда отличают морок от яви. Впрочем, это не относится к золотым и серебряным драконам, способным обращаться в человека, ибо такое превращение мороком не является. Люди же, не считая магов, вообще неспособны различить иллюзию и реальность.

– До чего интересно! – протянул Вальтер. – Значит, некоторые драконы способны превращаться в людей?

– Не только в людей. Высшие драконы могут менять облик по своему желанию.

– А вот если, представим, встретятся два дракона в человеческом обличье, – снова влез Нагель, – они друг друга не узнают?

– Нет, – подтвердил Амедео. – Если пожелают это скрыть.

– Ого! – воскликнул Нагель. – Стало быть, если бы я был драконом-оборотнем, вы бы не распознали меня, ваше сиятельство?

– Ты не дракон.

Нагель вытаращил глаза.

– Это я-то не дракон?!

– Ни ты, ни он, – кивнул Амедео. – Ни вы, граф.

– Гм, – проронил Вальтер, – почему это мы не драконы? Если вы допускаете в принципе существование драконов-оборотней…

– Объясняю, – произнес Амедео. – Как я уже сказал, только золотые и серебряные драконы умеют обращаться в людей. Вы понимаете, граф, что такое высший дракон? Его цель – гармония, магия, искусство, исследование мира – все, что угодно, только не война. А я вижу сейчас перед собой трех солдат. Трех профессиональных убийц. Да, убийцы встречаются и среди драконов. И даже более того – таких драконов большинство. Но в людей они не обращаются. Никогда. По крайней мере, я о таком не слыхал. Будь это иначе, умей драконы-убийцы менять облик по желанию, – герцог вздохнул, – это означало бы, что правы проповедники, и в самом деле близится Огненный Шторм, а наш красный приятель, переросток с Монт Эгада, и есть Пожиратель Мира…

– Остается только ждать обещанного явления Змееборца! – благочестиво добавил Вальтер.

Нагель все-таки не выдержал и заржал.

– Однако покуда это не так, – продолжал герцог, поднимаясь из-за стола, – мы должны сражаться. Граф, вы пообещали предоставить мне подходящее оружие в ближайшие дни – я буду ждать. Нагель, ты пока обдумывай диверсию…

Амедео посмотрел на Грега, непонятно почему чувствуя, что своим угрюмым молчанием юноша сообщил ему за этот вечер больше всех. Только вот, что именно?

…Грег смотрел на шкуру дракона, украшавшую стену кабинета, и думал. На шкуру сородича смотреть было тоже не слишком-то приятно – но все же лучше, чем любоваться тем, как развлекаются старшие братья. Все это слишком напоминало игры с добычей, которые так любил Нагель. Но как можно играть подобным образом с союзником, пусть он и смертный? И почему Вальтер не одернет Нагеля? Он же принес герцогу Амедео присягу!

«Ты еще многого обо мне не знаешь», – вспоминались Грегу слова брата…

Пустые провалы глаз, окруженные маленькими чешуйками, смотрели загадочно и довольно зловеще, словно амарская маска. Шкура была старая и выцвела до серо-стального блеска, но изначально этот дракон, кажется, был черным… Собрат, как же ты позволил себя убить?

«А в самом деле – как?» – вдруг задумался Грег.

Какой-то смертный, Энцо с кичливой кличкой «До свидания»… Будь он хоть трижды головорезом, как он ухитрился прикончить дракона?

«Дракон – существо магическое и стихийное, – вспомнились Грегу слова Вальтера, сказанные герцогу перед воротами цитадели Молино. – Чтобы его убить, надо обладать той же сущностью, либо соприкасаться с ней с помощью магии, либо обладать заколдованным оружием».