Надменность исчезла, уступив место страху, который всегда скрывался за ней. Вот он, настоящий Сэмми Райдер, подумал Блох. Раскис. Райдером значительно проще манипулировать, чем он думает. Блох стал старшим сержантом и выжил, потому что умел разбираться в людях. Он был профессиональным военным, но с самого начала знал, что однажды этот день настанет. Сейчас, когда он в отставке, он наконец может организовать такой военный лагерь, каким, по его мнению, он и должен быть. Блох уже начал готовить и рассылать своих наемников. Райдер знал об этом. Но славному сенатору не было известно о торговле оружием. За годы, проведенные в армии, Блоху удалось собрать небольшой арсенал, и сейчас он использовал его. Если Сэмми узнает об этой части его бизнеса, то начнет вопить о совести, о законе и о прочей ерунде — а все потому, что до смерти испугается, как бы к делу не приплели и его. Блоху надоело выслушивать хныканье. Арсенал — лишь начало. Его планы на будущее грандиозны. И он обязательно осуществит их. Ему просто нужно найти варианты и сообразить, как превратить их в деньги, а также обдумать, как нажать на высокопоставленных «друзей».
— Просто констатирую факты, — сказал Блох, почесав сзади шею. Проклятые клопы. К ним он никогда не привыкнет. — Ты не будешь всю жизнь сенатором, Сэм. Наверное, подумываешь о Белом Доме, да? Вот будет интересно, когда в одном из твоих шкафов загремит костями скелет вроде меня. Так что, может быть, лучше иметь со мной дело сейчас? А, как ты думаешь?
— Я делаю все, что в моих силах!
— Ну вот, так-то лучше, рад это слышать. Ну, рассказывай. — Блох откинулся назад, увидев, что таракан вдруг изменил Направление и теперь тащится по огромному ковру к столу. — Ты еще не отделался от этой Штайн?
На другом конце провода воцарилось молчание. В нем были смятение и ужас. Сержант не услышал ни учащенного дыхания, ни ругательств, ни возгласа отчаяния. И — слава Богу! — обошлось без хныканья. Блох терпеливо ждал. Он не спускал глаз с таракана. Таракан замешкался, словно соображал, куда направиться, но не изменил курса — видимо, сейчас он мог двигаться только вперед.
— Тебе известно о ней?
— Разумеется, Сэм.
— Но откуда? Я никогда не говорил о Штайн тебе или Рэймонду. Неужели де Гир? Не могу поверить…
— Да нет, это не Голландец. Я ни черта не получал от него с тех самых пор, как он уехал в Нью-Йорк. Самостоятельный, сукин сын. Хочу надеяться, что с ним пока все в порядке. Нет, Сэм, я узнал о Штайн и ее приватном визите к тебе от своих людей в Вашингтоне. Они информируют меня обо всем, что происходит. Она узнала де Гира и теперь хочет задать ему жару за какую-то чушь, случившуюся сорок лет назад. Она порет ерунду. Мне рассказали.
— Твои люди у меня в офисе? — вскричал Райдер, и в его голосе зазвучали страх и негодование, — Черт побери, сержант, я не потерплю этого! Хватит с меня того, что ты, как крыса, прячешься в моем рыбацком лагере, подвергая опасности мою репутацию, хватит того, что ты послал ко мне де Гира и этот «посредничек» шантажировал меня. А ведь я всегда помогал тебе, делал все, что было в моих силах. Но шпионов я не потерплю!
— Уймись, Сэмми. По-моему, не тебе указывать, что мне делать. Ответь на вопрос — ты отделался от нее или нет?
Райдер молчал. Блох смотрел, как Золотой Парень взвешивает все «за» и «против». Он всегда тянул время. Даже в бою никто не мог поторопить Сэма Райдера, если тому нужно было собраться с мыслями. Пока не припрет, он не задумается, к чему могут привести его увертки.
Наконец Райдер заговорил, тщательно подбирая слова.
— Она думает, что я помогу ей. Не знаю, как она поступит, когда поймет, что я не собираюсь этого делать. Если я сдам де Гира… Нет, это немыслимо. На сегодняшний день все, что она может, это предъявить свои обвинения. У нее нет доказательств моей прямой связи с де Гиром. Однако, если она привлечет прессу и они начнут расследование, может случиться все, что угодно. Они даже могут выйти на тебя, сержант. — Райдер замялся. — Думаю, что тебе было бы лучше уехать из лагеря. Для твоей же безопасности.
— Ой, Сэмми, только не лишай меня этого удовольствия. Ах, какое будет зрелище, а? — Блох фыркнул. — Длинный ряд гробов, в них лежат репортеры, и вот-вот начнется захоронение. Не стоит тревожить старика Фила Блоха. Слушай, я хочу, чтобы ты разрешил мне самому побеспокоиться о Рахель Штайн.
— Это не твоя забота, сержант. Не вмешивайся. Я управлюсь сам.
— Конечно-конечно. Я буду протирать здесь штаны, пока ты не запорешь дело. Самый большой алмаз в мире, говоришь? Черта с два я доверю это тебе. — Блох оставил насмешливо-снисходительный тонн подался всем телом вперед. — Слушай, ты, осел, не учи меня, что делать. Тебе, болван, нечего обижаться. Не будь ты засранцем, тебя не тревожили бы такие люди, как я.
Райдер не проронил ни слова.
— Уяснил, сенатор?
— Мне нужно заканчивать разговор, — сказал Райдер вымученно.
— Ну да, расскажи только сперва, как ты собираешься заполучить алмаз.
— Сержант, как-нибудь в следующий раз…