Огонь, подобный солнцу

Он сполз с дороги в кусты. Свет фар вновь пронзил темноту над горным хребтом, машина поехала медленнее, перед ней мелькали какие-то темные тени. Он прищурился, пытаясь разглядеть, что это. Это были мужские фигуры, бежавшие перед машиной. Нагнув головы, они внимательно разглядывали дорогу. Шатаясь, он поднялся, но тут же потерял сознание от резкой боли. Он очнулся и почувствовал, что лежит на колючках. "Земля, такая близкая, родная. И эти кусты - я не чувствую никакой боли. Так же будет и перед концом?"

На дороге послышались голоса, луч света снова запрыгал по кустам. "Они видят меня? Английский - они говорят по-английски! Помогите, спасите меня! Нет! Не шевелись!"

"Здесь!" Значит, кто-то идет. "Сэм!" - они зовут - "Сэм!" Они идут на помощь. Он вырвался из колючек и, шатаясь, встал на ноги.

- Сэм Коэн, ты здесь? - это был глухой мужской голос, казавшийся в ночи замогильным, как голос мертвеца. - Сэм, тебе нужна помощь! Мы здесь, чтобы спасти тебя!

"Господь, мое спасение, мой свет, моя крепость..." Поскользнувшись, он схватился за колючки. Свет на мгновение ослепил его; он упал, заслонив глаза руками, а из темноты вдруг раздался страшный грохот. Воздух словно раскалился от свиста и жужжания, летели комья земли, в ушах - звон пуль, ударяющихся о камни, треск разлетающихся в щепки ветвей, частые звонкие хлопки выстрелов, уносившиеся в горы.

- Это он! - раздался чей-то крик. - Вот он! Готов!

- Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь, - отозвался другой голос.

Какая тишина. Слышен шорох одежды о ветви. Луч света прощупывал темноту, словно медицинский зонд. "Спаси меня, ягненка, приготовленного в жертву". Каких невероятных усилий стоит проползти сквозь колючий кустарник. Каждый скрученный листик, каждый стебелек над головой ярко освещен.

Топот бегущих ног, хруст сучьев, голоса повсюду. Вот русло ручейка высохшего, ползти, как загнанный зверь, по этой каменистой, шершавой земле. Голос ярдах в пятидесяти:

- Крови нет. Не видно крови.

- И здесь нет, - ответил другой голос. - Здесь тоже нет.

Опять послышался замогильный низкий бас, несколько дальше, но громче, словно шел со всех сторон:

- Разделитесь и прочешите как следует все вокруг. Он едва держался на ногах, как сказал священник. Мне нужно, чтобы вы его сейчас взяли.

"Спокойно, нужно двигаться, все просто. Руку - вперед, нащупать какой-нибудь камень или корень, чтобы уцепиться. Подтянуться, подтащить тяжелое тело, больную ногу. Теперь поменять руки. О Господи, вывихнутое плечо - тогда вытянуть другую руку и опять подтянуться". Голоса приближались. "Надо найти камень или хоть что-нибудь. Убить их. В кусты, на козью тропу. Они не заметят ее. Господи, шаги сзади".

- Ну и что там. Тони?

- Ничего, кроме старого оврага.

- Зиг умотал за собаками. Будет часам к двум.

- Откуда?

- Из Анкары самолетом. К утру все будет кончено.

- Не нашел следов крови?

- Черт. Нет. Наверное, промахнулся.

- Наверняка он упал после первого выстрела.

- Далеко было...

- Да. - Тихий смех. - Нужен прибор ночного видения. - Удаляясь, голоса затихали в овраге.

"Собаки? Собаки в два часа ночи? Все будет кончено к утру. Моя последняя ночь. Не останавливайся, трус несчастный. Жалкий, с трясущимися поджилками, наложивший в штаны сосунок. Как ты смеешь просить Бога о помощи?! Ты, lache-froussardpoltron-trouillard, не смеешь просить никого! Надейся только на себя". Он вдруг вспомнил хамоватую улыбку Алекса: "Либо твое тело - друг и помогает тебе, либо - наоборот". "Будь моим другом! Вынеси, спаси меня".

Козья тропа уводила его все дальше и дальше в заросли кустов. Маленький подъем, он ощутил на плечах легкое прикосновение капелек дождя. "Теперь собакам будет проще - влажный запах. Сзади в полумиле слышны голоса. Они ждут собак". Зажав зубами палку, чтобы не закричать от боли, он заставил себя бежать вниз по длинному, поросшему кустарником склону на север, к морю.

Небо расчистилось, на море появился дрожащий свет луны. Справа на воде мелькал буй. Ветер, переменившись, подул с запада и потеплел. "Сейчас два? Где же собаки?"

Потянуло запахом холодных пенистых волн, послышался шум их ударов о камни, ощущалась дрожь земли. "В море они потеряют мой след, подумают, что я утонул". Он повернул на восток, чтобы увести собак назад к церкви, и сделал большой неровный круг.

Снизу доносился шум моря. Он пытался разглядеть его со скалы. "Далеко?" От каждого глухого наката волн с обрыва сыпались камни. Он протянул руку вперед и опустил ее вниз: пустота.

Вдалеке послышался лай - "или это ветер?" Он стал осторожно сползать со скалы, нога застряла в кустах. Теперь - вниз по этому обрыву, к морю. "Это собаки, я уже отчетливо слышу их лай. Скорее, надо спуститься чуть пониже". Спуск становился круче. "Вон там, где блестит что-то белое, и есть море. Неужели еще так далеко? Господи, какая крутизна. Собаки идут четко по следу. Здесь отвесная скала. Мне не спуститься".