Огонь со мной

И если этих двоих считают лучшим проявлением Отца, остальных сыновей — достойными, то меня считают ублюдком, который опозорил божественное. Меня принимают за безумца с несостоявшейся душой. Безумен ли я? О! Я всегда согласен с теми, кто по своим субъективным причинам считает меня безумцем. Не считаю нужным их в этом переубеждать. Где грань между безумием и нормальностью? Мой Отец, тьфу! Он, великий и всемогущий, считает, что управляет вселенной. Вселенной, которая простирается на все мыслимые измерения. Распространяет свою силу среди тех, кто считает, что блики на мониторе компьютера — это исключительно их заслуга. Заслуга человечества. Он породил жизнь — человечество, и он стоит во главе этой жизни. Пусть не сам, но с помощью своих детей — богов. Это ли не безумие? Он породил души, а потом бросил их! И после этого они считают безумным меня? Меня?!

Дети, Его дети — боги. Им всем были дарованы возможность, сила и вера. И они не подвели Отца, нет. Они создали миры, которые способствовали развитию и процветанию вселенной и человечества. Перед богами преклоняли колени как смертные, так и бессмертные. Им воздвигали храмы и возносили молитвы. Вот оно — истинное безумие. Никто из детей Отца не делал благ для вселенной. Все тешили свое эго и чесали лишь свое тщеславие — посмотри, какой мир, и бессмертных я создал!

Только я желал создать нечто прекрасное с истинным сердцем от самого Отца и не для того, чтобы кому-то служить! Я не создавал прислугу для Отца.

И после этого меня подвергли остракизму. Я — безумный предатель веры! Я — тот, кто усомнился в силе Отца. Я посмел вмешаться и нарушить баланс.

Виновен? Признаю! Сожалею? НЕТ!

Я не стремился доказать свою силу, не разглагольствовал о вселенском благе, я вложил свою душу и сердце в каждое созданное мною существо. И сделал я это честно, не обманывая себя и окружающих, не перекладывая свои амбиции на своих детей. Я открыто провозгласил, что теперь есть бессмертные, которые могут заменить всех и вся! Они имеют на это право, ибо вмещают в себе силу богов, они прекрасны, как и полагается быть тем, кто желает быть подобием Отца! Но нет! Оказывается, принцип «плоть от плоти» заканчивается в точке, где пересекаются силы богов. Дети не могут быть сильнее Отца? Им не позволено решать свою судьбу наравне с остальной вселенной?

«Безумие!» — кричали они! Отец, решивший, что управляет вселенной, вдруг оказался не готовым к подобному исходу? Неужели он не допускал такой мысли? Именно он позволил этому случиться и ДОПУСТИЛ это!

«Управлять сверху» и «закрыть глаза и даровать свободу» — такие разные понятия, не правда ли? В первом случае тебя одарят сладкими речами, как в случае с Хафом и Фейсалом, а во втором закидают камнями и обольют презрением. В первом — ты герой, во втором — слабак и предатель.

Но разве Отец не закрыл глаза? Разве он не отвечает за события, которые произошли под его руководством? Отвечал и продолжает отвечать! Он позволил пролиться слезам, а обвинил в этом лишь меня? Почему ему рукоплещут, в то время как я всеми презираем?

Он это позволил, промолчал, не помешал. Он слепо наблюдал! А когда стало понятно, что его сын взял в руки управление, сразу вдруг появились справедливость и разум!

Я — сын моего Отца! Да, я мог бы это сказать, но ведь от меня отвернулись все, не так ли? Фейсал приговорил к смерти все, что я создал, все, что было мне дорого. И если Отец не способен создать расу, способную себя самостоятельно защитить и обеспечить необходимым, не способен дать им свободу — обязательно появится тот, кто может даровать им это, а еще подкинуть сил и парочку шальных привычек к возмущению.

Называете меня безумцем? ДА! Я согласен!

Но я не буду за это извиняться! Ты дал мне силу и возможность, но не смог предвидеть мои шаги. Это твои упущения, а не моя вина! Ты забрал мои силы, я не могу больше создавать, ты ограничил меня, но это еще не конец, Отец, НЕТ!

Вдох, выдох… медленно, но верно.

Чертов Каллан! Я не должен был выводить его из игры, мне он нужен вменяемым. Вменяемый и прямо сейчас. Надо-таки обуздать свое безумие, иначе на сей раз мне не удастся достичь желаемого.

Хаф! Надо срочно найти Хафа! Он дико меня раздражает, но при этом заставляет мыслить разумно.

Отбивая по каменному полу широкие шаги и продвигаясь по коридору роскошного заточения — результата приговора Отца и Фейсала, я старался придумать план «Б» на случай, если этот чертов миньон, который вылизывает сейчас мой пол, в скором времени не придет в себя. План «Б» пока не созрел, но я все же успел оценить красоту коридора (надо признать, коридоры моей тюрьмы весьма впечатляющие). Хаф стремился скрасить мое одиночество. Хаф… О, Хаф! Ты знал, что я люблю цвет оникса, и именно из этого камня ты соорудил эти прекрасные стены. Хотел скрасить мое одиночество или мое безумие?

— Хаф! Ты где?

Мне с трудом удавалось не кричать и окутывать себя цветущим настроением и вовсе не угрожающим.

— А как ты думаешь? Восстанавливаю твои разрушения!