Огонь со мной

— Какого черта? Фейсал забыл, как пользоваться порталами?

Хаф улыбнулся мне и поспешил к порталу.

— Это не Фейсал, это Ирана.

— Ты имеешь в виду шлюху Фейсала?

Это заставило Хафа резко затормозить, я почти ударился о его спину.

— Это супруга Фейсала. Имей совесть и поприветствуй ее достойно в соответствии с ее положением!

— Ее положение — это лежать на спине с разведенными ногами перед богом. О каком уважении ты говоришь? Фейсал просто уложил телку на лопатки, одел ее в мантию, а я теперь должен ей ручку целовать?

— Дуфф, я прошу тебя. Ирана прекрасная женщина, если ты просто дашь ей шанс, она тебе понравится. Она делает его счастливым!

— Вот и я говорю, заведи себе бабу, Хаф! Ну или хотя бы бордель вместо арены.

Я ненавидел Фейсала, он мой враг номер два, с какой радости я должен видеть в его проститутке нечто большее, чем просто жаждущую власти бессмертную? Только не говорите, что она, низшая когда-то бессмертная, влюбилась в Фейсала. И теперь что? Стала равна богам? Я вас умоляю!

Но ее появление тут в любом случае лучше, чем появление самого Фейсала. Хотя, может, ей что-то известно, так что не буду торопить события и избегать встречи, послушаю, зачем она сюда заявилась.

Когда портал увеличился достаточно, чтобы сквозь него можно было пройти, появилась хрупкая фигура темноволосой женщины, окутанная лиловым сарафаном, лямки которого были скреплены брошью в виде перьев. Ах да, ее символы. Наслышан о женщине Фейсала, но никогда ее не встречал.

Говорят, их романтическое знакомство случилось прямо на суде у Фейсала. Уж не знаю подробностей того суда, только Фейсал, вероятно, решил наказать ее, заставив стать его любовницей. Да, жестокое наказание, согласен. Хуже только смерть, только такая угроза может заставить остаться в землях Фейсала добровольно. Да еще и ублажать этого зануду ночами.

Еще до создания магов мне с трудом давалось общение с Фейсалом. Я сам свел его к взаимным оскорблениям и угрозам, которые мы посылали друг другу через наших братьев. А когда мне стало известно, что брат взял себе в жены низшую бессмертную, которая не обладала никакой силой, то брат пал в моих глазах окончательно. Помню, что я был единственным, кто не явился на свадьбу, зато прислал отменный подарок. На этом воспоминании я даже ухмыльнулся. Вместо себя я телепортировал отвратительно пахнущего тролля, перед этим научив его грязному стихотворению, посвященному молодой семье. Говорят, невеста плакала, а Фейсал в гневе убил тролля. Да ладно, говорящая открытка — разве плохой подарок?

Я приблизился к порталу, чтобы детально разглядеть ту, что теперь чуть ли не правая рука Фейсала.

Черт, а она красива. Зеленые глаза-изумруды, огромные на хрупкой мордашке, как у котенка. Губки пухлые, но аккуратные, наверное, когда она улыбается, ее красота может многих покорить. Вот только сейчас она не улыбается, вид у нее, прямо сказать, разъяренный. Плохой знак, очень плохой.

— Ирана, приветствую тебя в моих землях. Чем обязан столь приятному сюрпризу?

Ой, ну ты еще на колени перед ней упади и начни пальцы на ногах целовать!

Ирана, грациозно пройдя через портал, немного сощурила глаза, вероятно, пытаясь привыкнуть к другому освещению, а может, в портале был слишком яркий свет, и она немного ослепла при перемещении.

Хотя, видимо, со зрением у нее все в порядке, ибо ее взгляд упал строго на меня, и ее разгневанное симпатичное личико скривила гримаса чистейшей злобы.

— Приветствую тебя, Хафисвальд.

Свой гневный взгляд она перевела на Хафа, и черты ее лица мгновенно изменились, даря брату лучезарную и почти невинную улыбку. Меня она приветствием обделила, это я заметил.

— Должна сказать, что это не очень приятный сюрприз. Мое появление вызвано некоторым происшествием.

Фейсал знает. А теперь и Хафу станет известно.

— Что-то с Фейсалом? — Хаф заметно побледнел.

Да ладно тебе! Что может случиться с этим трусом, да еще с его охраной, которой он себя окружил? Его воины сильнее акритов.

Я вплотную приблизился к Хафу и приготовился к худшему, что может сейчас произойти.

— Нет, с ним, слава Высшему свету, все в порядке. Но с его земель сбежали двое бессмертных, минуя суд.

Тут Ирана замолчала и пристально уставилась на меня.

— Скажи, Хаф, а давно Дуфф-Кайден покинул свою тюрьму?

Брат словно и забыл, что я рядом, и вздрогнул, когда понял, что я стою чуть левее от него, на расстоянии вытянутой руки. Он осмотрел меня и вновь обратил свое внимание на Ирану, немного смутившись.

— Ирана, Дуфф-Кайден не был в тюрьме, он добровольно заточил себя в замке. Но что…

— Отчего же, брат? Она права, это тюрьма. Ведь я тут не по собственному желанию нахожусь, верно?

Я холодно улыбнулся Иране и даже немного поклонился, отдавая должное ее точному описанию моего жилья.

— Ты это заслужил!

Ой, малявка не боится открыто высказывать свое презрение.

— Все еще обижена на мой свадебный подарок?

Ее глаза прищурились, и могу сказать, что она его не забыла. Но в любом случае какая-то шлюшка моего недоумка-брата не смеет разговаривать со мной таким тоном. Прояви свою дерзость еще раз, и тебя даже Хаф не успеет спасти.