Огонь со мной

Я сделал шаг ей навстречу, встав прямо впереди Хафа, буквально навис над женщиной.

Хаф быстро пришел в себя и оттолкнул меня от Ираны за свою спину, но это не заставило меня оторвать свой взгляд от девчонки.

Она в свою очередь глубоко и часто задышала, хотя и не отступила перед открытой угрозой с моей стороны. У нее есть внутренний стержень или она просто глупо рассчитывает на защиту Хафа? Скорее, второе.

Хафисвальд развернулся ко мне и схватил меня за руки, мои кулаки были сжаты. Видимо, Хаф понимал, что я не постесняюсь применить против нее силу, несмотря на последующую за этим ярость Фейсала. Чтобы превратить ее в ледяную глыбу, мне достаточно мгновения. Взгляд Хафа был растерянным, и в нем была заметна паника.

— Дуф, прошу! Я не позволю тебе ей навредить!

— А ты останови меня! — Теперь я смотрел прямо на Хафа. — Или ты позволишь ей так обращаться ко мне? ЕЙ? Она забывает, с кем она разговаривает!

— Тогда, может, и ты проявишь чуть больше такта к жене брата?

Хаф заметно успокоился, но мои руки не отпустил.

— Я все еще бог, а тот факт, что она сосет моему брату, не возносит ее на мой уровень. Пусть знает свое место, и это место, — я вырвал одну руку из захвата Хафа и направил указательный палец вначале на нее, а потом к себе под ноги, — на коленях!

Сука даже с места не сдвинулась, вместо этого она улыбнулась.

— Оставь его, Хафисвальд. Я пришла не с ним разговаривать, а с тобой.

Она небрежно обвела меня взглядом и продолжила, словно не было никаких оскорблений в ее адрес, она отмахнулась от меня, как от надоедливой мухи.

— Как я тебе уже сказала, двое сбежали с земель Фейсала, и эти двое должны сейчас быть на твоей территории.

Кажется, это заставило Хафа позабыть обо мне и вернуть все внимание к девчонке.

— Это невозможно, я бы знал, если бы у меня были нарушители.

Невозможно, чтобы Хаф смог произнести эти слова с еще большей гордостью. Но она права, бедный мой брат, она права.

— Нам обоим известно, что порталом у Фейсала могут воспользоваться только боги или онгхусы. Никто не в силах покинуть Фейсала против его воли. Только боги и онгхусы могут свободно посещать и покидать нашу территорию.

После этих слов она вновь уставилась на меня.

Нашу территорию? О, да она определенно почувствовала вкус к власти, дарованной ей Фейсалом.

— Да, но при чем тут я? Я ничего подобного не делал, и мои онгхусы тем более.

— Мы в этом не сомневались, но, — она неотрывно смотрела мне в глаза, — вернемся к моему первому вопросу. Скажи, давно ли Дуфф-Кайден начал вновь покидать свой дом?

Последнее слово она намеренно подчеркнула, дабы сильнее меня задеть — моим домом является тюрьма.

— Дуфф-Кайден прямо перед тобой, и ты можешь задать вопрос мне напрямую.

Внутри меня все закипало от понимания, что мой план раскрыли, а я самолично усложнил жизнь тем, что вывел из строя Каллана.

— Я бы адресовала свой вопрос тебе, но сомневаюсь, что в ответ получу что-то, кроме злости, мерзости и оскорблений.

— Ой, ты меня недооцениваешь, возможно, я предложил бы еще ублажить меня, на коленях, естественно.

В этот момент Хафисвальд, кажется, словно очнулся после долгого сна и сложил пазл в своей голове.

— Ирана, какого цвета был портал?

— Портал был огненный.

Теперь они оба смотрели на меня и продолжали обмениваться вопросами и ответами. Я лишь скрестил на груди руки и молча следил за ходом диалога.

— Когда это произошло?

— Световой день назад в нашем исчислении.

Лицо Хафа менялось прямо на глазах, становясь багровым, словно кровь стремительно заполняла его.

— Дуфф-Кайден, я задам тебе вопрос и хочу знать правду! Ты не посмеешь мне врать, брат!

Посмею, только уже не вижу смысла в этом.

— И в чем вопрос? Задавай уже, хватит сверлить меня взглядом.

— Ты причастен к побегу двух бессмертных с земель Фейсала?

Не успел я цинично ответить, что, конечно же, я причастен, а еще причастен к тому, что один твой онгхус валяется у меня сейчас на полу, но меня опередила Ирана.

— О! Хафисвальд, теперь, когда я вижу, что он свободно разгуливает по твоей земле, могу с уверенностью сказать, что он помог им сбежать. Ведь один из них — Источник.

Мимика Хафа в этот момент стала в некотором роде даже комичной. Эмоции так быстро сменяли одна другую, что казалось, у него сейчас голова взорвется от переизбытка чувств. Но одна эмоция определенно выделялась среди прочих — шок.

— Не может быть!

Реакция Хафа говорила: вероятность того, что хоть какой-то Источник еще мог быть живым, его удивила больше, чем день, когда он узнал о моем предательстве Отца.

В ответ я лишь широко улыбнулся, сознательно зля Хафа еще сильнее.

— Может, Хафисвальд, может.

Ирана говорила ровным ледяным тоном.

— Но вот чего быть не может и что действительно удивляет, так это то, что второй бессмертный — чародей. И кажется, эти двое помогают друг другу вместо того, чтобы пытаться убить друг друга.