ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг.

Адресат письма говорит о многом. Даже наивный Миллер должен был понимать, что Абрамов, бывший ближайшим другом Шатилова, немедленно передаст ему содержание письма. Значит, была надежда, что тот обидеться и перестанет вмешиваться в работу Русского общевоинского союза. А его председателю только это и нужно было. Тем более он уже принял решение: в дальнейшем заменить Шатилова командиров марковцев генералом Пешней, о чем и сообщил представителям Франко и Савину.

Это решение лично я расцениваю как феерическую глупость. То есть Миллер решил заменить одного «линейца» на другого. Или он рассчитывал, что Пешня настолько возгордится оказанным ему высоким доверием, что забудет о своей многолетней дружбе с тем же Скоблиным?

* * *

Пешня и Савин энергично взялись за дело, не забывая информировать обо всех деталях своих соратников по «Внутренней линии». В этом деле им активно помогал адъютант Скоблина капитан Григуль, который лично и формировал группы добровольцев по восемь человек для отправки на битву с испанскими коммунистами.

Первыми уезжали корниловцы. Провожая их на вокзале, Николай Владимирович тщательно инструктировал старшего группы капитана Белина: отдельного купе не занимать, сидеть порознь, поддерживать между собой зрительную связь и ничем не привлекать внимания полиции. У Скоблина были серьезные основания для опасений. Накануне полиция задержала группу молодых французов, которые отправлялись на помощь Франко.

Проводив корниловцев, их начальник немедленно отправил телеграмму французу Барреру, который выступал посредником в переправке русских добровольцев. Поскольку он был владельцем консервной фабрики, текст донесения был вполне безобидным: «Восемь ящиков консервов получены».

Баррер тут же заказал номера в скромном отеле, где приехавшие корниловцы могли пообедать и переночевать. Хозяйка пансиона, настроенная яро антикоммунистически, встретила ветеранов борьбы с ними, как своих близких друзей. К вечеру пришла и «консервная душа», как назвал кто-то из добровольцев Баррера. Познакомившись со всеми, он рассказал им дальнейший маршрут: нелегальный переход границы в условленном месте, где их встретит представитель Франко и поможет со скорейшей отправкой на фронт.

Таким образом, удалось пополнить испанскую армию 32 опытными бойцами. Все испортили русские газеты в Париже, в которых стали частенько появляться письма добровольцев из Испании. Превзошел всех журнал «Часовой», начавший публиковать статьи некого Белгородского, который в одиночку добрался до частей Франко. Однако такого человека никто в русской эмиграции не знал. Но и сохранить инкогнито ему не долго удавалось. Кто-то очень быстро определил: Белгородский — это генерал Шинкаренко, прославившийся стихами памяти барона Врангеля. Обсуждение его рассказов из жизни испанских борцов с коммунизмом привлекло внимание французских властей к проблеме нелегальных переходов границы. Было усилено наблюдение, и пятая группа, возглавляемая капитаном Максимовичем, была задержана полицией. После провала, отправки добровольцев из чинов Русского общевоинского союза были прекращены.

Таким образом, последним русским в рядах армии Франко можно считать генерала Фока, одного из участников легендарного «дела маршалов». В бою под Кинто, влюбленный в свою профессию, он командовал артиллерией в одном из отрядов. Красные одержали верх, франкисты дрогнули и побежали. В качестве трофея победителям достался чемодан Фока, в котором были письма и документы, свидетельствовавшие о полном разрыве с генералом Миллером. Доставленные в Москву, эти бумаги были использованы советской печатью для пропаганды против «оголтелой белогвардейщины»: «При генерале Кутепове Русский Обще-Воинский Союз представлял собой крупнейшую в эмиграции военную, национальную организацию, сильную духом, непримиримую к большевикам и богатую денежными средствами. Теперь же нет действительной помощи больным, увечным, нетрудоспособным и старикам, что же касается профессиональных военных знаний, то эта широкая работа проводится помимо Вас, и началась она инициативой Великого Князя Николая Николаевича и генерала Головина, под общим руководством которого и ведется.