Океан. Выпуск десятый

«Сколько проплавал на подводных лодках, а такого столпотворения не видел, так как всегда находился на глубине. А картина вокруг впечатляющая! Чего стоит зрелище движения огромных водяных валов, наблюдаемых с низкого борта яхты!

Сначала слева сзади вырастает изумрудный холм, горизонт сужается до нескольких десятков метров. Смотришь вверх — почти как из старого питерского двора-колодца, и так же начинает кружиться задранная голова. Затем с шипением и клекотом, поднырнув под яхту, холм, словно живой, выныривает справа впереди нее.

Когда «Меркурий» находится на вершине водяного холма, горизонт отодвигается далеко в стороны, на тридцать — сорок кабельтовых, а то и больше. По сторонам открываются виды на глубокие долины внизу, все время меняющие свой цвет.

Из-за того что скорость яхты меньше скорости бега волн, мы скатываемся вниз по склону, проваливаясь временами так, что дух захватывает. В следующее мгновение яхта оказывается на самом дне водной долины и небо над головой кажется с овчинку.

На вахте Анатолия Юрьевича неожиданно для всех перебросило грот (почти как у меня в Финском заливе) и вырвало обух оттяжки гика (у меня этого не произошло лишь потому, что ветер был слабее). Адмирал явно — но молча — употребил несколько соленых выражений, так как винить некого, сам не устерег бросок яхты. Но ни слова вслух он не произнес, только подбородок почесал — вот и все внешнее проявление чувств. Восхищаюсь стариком Хоттабычем!

Кстати, адмирал стал добрее после происшествия с гротом: не стоит больше над душой. А может быть, устал: все-таки возраст есть возраст.

Брандо, видимо, помешан на магнитофоне: везде таскает с собой этот ящик, вопли которого, наверное, слышны в центре Европы. А Крабик, воюя с Брандо по этому поводу, сам то и дело трещит киноаппаратом.

До Лофотенских островов менее 400 миль. Ай да мы!»

Весьма сдержанный в разговорах с товарищами, Сосняга все больше и полнее излагал свои мысли и чувства на бумаге. Причем, сделав официальную запись в «Навигационном журнале», он тут же спешил сделать памятные пометки и в ЗКШ. Так, в один из дней в судовом документе, коим является «Навигационный журнал», он указал:

«18.05. Пересекли Северный Полярный круг. Ветер от норд-веста достиг 8 баллов, и яхта делает 8,5 узла под штормовым гротом и рейковым стакселем. Темного времени практически нет, но солнце скрыто облаками. Туман. Видимость 0,5 каб. Горном подаем звуковые сигналы. Идем по счислению».

Записи Сосняги в книжице оказались куда многословнее и эмоциональнее: