Океан. Выпуск седьмой

Мы стали готовиться к ночи, зажгли лампы, еще раз проверили якоря, убедились, что береговые ориентиры не изменились, то есть мы стоим на месте. Солнце зашло, стало темно, ветер крепчал, гнал тучи, волны стали больше и нет-нет да захлестывали нас. Ветер покрепчал, он рвет снасти, якорные канаты натянуты, как струны. Выдержат ли? Мы решили нести ночную вахту по два человека. Так вернее. Тур предупредил, чтобы мы спали не раздеваясь и уложили самое ценное в водонепроницаемые мешки.

Только мы начали готовить ужин, как вдруг услышали крики, но они доносились к нам со стороны моря. Там же был слышен шум мотора и мерцал огонек. Вскоре мы услышали голоса Нормана и Рашада. Они подошли к нам на шхуне и сказали, что капитан готов отбуксировать нас на другую сторону полуострова. Теперь нужно было поднять якоря. В кромешной тьме сделать это было нелегко. Шхуна начала нас тянуть на буксире. Якорные канаты натянулись, затрещали доски на носу, мы в испуге закричали. После нескольких попыток решено было затею эту бросить. Мы убедились в том, что якоря держат за грунт очень надежно. Шхуна, пересадив к нам на борт Нормана и Рашада, ушла, пообещав вернуться утром.

За ужином Норман и Рашад рассказали нам, что полуостров похож на лопату, штык ее — гористое плато, вдающееся в океан, а рукоятка — перешеек. Ширина перешейка около одной мили. По другую сторону перешейка удобная бухта. Там они и нашли нечто вроде помеси почты и полицейского участка, и там вскорости оказался капитан шхуны, который согласился отбуксировать нас в эту безопасную тихую бухту.

К счастью, нам не удалось сделать это ночью. К счастью потому, что море разыгралось по крайней мере баллов до шести-семи. А идти ночью на буксире вдоль скалистого берега, имея ветер со стороны моря, крайне опасно: кто знает, что может произойти с буксиром. Ведь оборвался же он однажды, когда нас буксировал «Славск». К счастью, это произошло в светлое время и шторм не был столь сильным, да и скал поблизости тоже не было.

21.III.1978. Аденский залив

С двух до четырех утра мы стояли с Карло на вахте.

Звезды, луна, волны и парус создают необходимое настроение, а скрипы лодки и стрекотание цикад — музыкальный ненавязчивый фон. Множество мыслей приходит в голову в это время, мыслей о нас самих и об остальном мире. Мы сейчас далеки от мировых проблем, и пример сосуществования нашего многонационального экипажа делает еще более нелепым кровопролитие, которое сейчас происходит в мире.

Мысли же о нас самих куда более просты и примитивны. Например, отчего нас все время сопровождают одни и те же рыбы и почему идут они обязательно слева за кормой? Мы четко установили, что это именно одни и те же. Ведь по крайней мере три дорады были ранены нашими гарпунерами, и мы их не спутаем: в прозрачной воде розовое пятно на изумрудно-золотисто-голубом теле рыбы хорошо заметно. Они идут за нами более месяца и пересекли вместе с «Тигрисом» океан, прошли более двух тысяч километров без отдыха и без сна. Что же их влечет? Непонятно.

Ханс Петер обнаружил неприятную вещь — сгнил кокосовый канат, который крепит поперечину, проходящую под мачтой. Он случайно потянул его, и тот расползся. Если подобное произошло и с остальными кокосовыми канатами — это будет трагедией, потому что все поперечины притянуты к палубе именно с помощью кокосовых канатов. А ведь именно на поперечинах покоится вся наша надстройка — к ним привязаны хижины, мачта, мостик, уключины.

После обеда спустили «Зодиак», фотографировали лодку со стороны и делали киносъемки, а кроме того, Асбьёрн и Ханс Петер поймали дораду, и у нас был прекрасный ужин. К вечеру ветер усилился, и сейчас мы делаем около трех узлов. Думали даже убрать верхний парус, но потом решили его оставить. Наверное, зря, это риск.

Сегодня наблюдали удивительно красивый закат. Солнце зашло, и через пятнадцать — двадцать минут небо вдруг окрасилось в желто-оранжевый цвет и стало светлее, чем во время захода солнца.

22.III.1978. Аденский залив

Ночная вахта была по-настоящему трудовой. Ветер дул довольно сильный, он нагнал хорошую волну, и мы буквально летели по волнам. Управлять лодкой не слишком трудно, но нужно быть все время начеку — большие волны заносят корму, и лодка порой рыскает по курсу на 7—10°. Вахтенному надо иметь особое чутье, чтобы успевать опережать волны. Если это не удается, второй вахтенный должен быстро повернуть другое рулевое весло так, чтобы лодка легла на прежний курс и паруса не потеряли ветер. Полощущий парус в таких условиях — дело весьма опасное.

Только что я отвлекся к дневнику и сделал эту запись об управлении, парус, как на грех, заполоскал. Рашад был на мостике, засмотрелся на чайку, лодка ушла с курса — и началось… Все бросились к парусам и снастям. Мы с Детлефом освободили левый нижний угол большого паруса, и он подался вперед. Ханс Петер работал с верхним парусом. Но это мало помогло, пришлось грести левым веслом. Потом уже, после того как лодка легла на курс, мы долго еще возились с парусом.