Океан. Выпуск седьмой

Подражая антрепренеру, он прошел через весь ресторан и сел за свой столик. Франсуаза Жувазье увидела его. Помня о дневной встрече, Эл не рискнул поклониться ей и с независимым видом перевел взгляд на эстраду. Там продолжал трепаться все тот же конферансье.

— Я, вероятно, выражу общее мнение, — говорил он, — мнение в основном мужское, — конферансье подмигнул в зал, — если надену эту корону, — он поднял блестящую маленькую корону и сделал эффектную паузу, — на прелестную головку знаменитой танцовщицы Франсуазы Жувазье!..

Вспыхнул яркий свет. Цветной луч небольшого прожектора пробежал по стенам и остановился на столике, за которым сидела Франсуаза Жувазье.

— Браво! — крикнул кто-то.

Франсуаза встала и раскланялась.

Оркестр заиграл туш. Конферансье подал знак. Из-за кулис эстрады появился монументального роста стюард с громадной корзиной желтых роз. Франсуаза Жувазье взяла из корзины охапку цветов и начала бросать их аплодирующим пассажирам. Те ловили цветы и посылали ей в ответ воздушные поцелуи. Антрепренер вел себя так, словно все это предназначалось ему. Он даже кланялся.

«Павиан, — подумал Эл. — Гнусный павиан с дряблым животом!» Он встал и громко захлопал.

Франсуаза повернулась и с улыбкой еле заметно наклонила голову. В белом, оттеняющем загорелое тело платье, с блестящей короной на коротко остриженной головке, она была очаровательна. Выбрав нераспустившуюся розу, она бросила ее Элу. Опрокинув бокал, он поймал ее и вставил в петлицу пиджака. Эл ликовал. Казарменные мечты сбывались. Трое молодых людей и антрепренер посмотрели на Эла.

«Дерьмо!» — Эл сжал челюсти.

Аплодисменты постепенно стихли.

— Танцуем, леди и джентльмены! — объявил конферансье. — Впереди нас ждет большой сюрприз!..

С первыми тактами старинного аргентинского танго зал снова окунулся в приятный полумрак. Эл встал, застегнул пиджак и направился к столику, где сидела Франсуаза — про себя он называл ее уже так. Когда Эл пригласил ее, молодые люди недовольно замолчали. Франсуаза Жувазье, сняла с головы корону и подала ему руку. Эл обнял тонкую гибкую талию и, танцуя, постепенно увел ее дальше от столика.

Некоторое время они танцевали молча. Потом она слегка откинула голову и посмотрела Элу в глаза. Впервые они были так близко.

— Ну, — она улыбнулась, — вы что-то хотели мне сказать?

Эл смешался.

— Так мне казалось целый день.

— Я знаю, кто вы, — только и нашелся Эл.

Франсуаза Жувазье снисходительно кивнула. Она привыкла, что ее узнают.

— А вот вы мне не представились.

— Эл…

— Эл — и все?

— Мэрлоу, — неожиданно для себя назвал Эл свою настоящую фамилию и прикусил губу.

— Американец?.. Что с вами, месье Мэрлоу?..

На танцующие пары посыпались цветные снежинки.

— Мне хорошо с вами, — сказал Эл.

— Банально, — поморщилась Франсуаза Жувазье.

— Правда. Мне очень хорошо с вами, — как можно искренне повторил Эл.

Танец кончился. Он проводил Франсуазу к столику, вернулся на свое место. Приподнятое настроение исчезло. Элом овладела тревога.

Франсуазу пригласил танцевать один из молодых людей. Она танцевала и смотрела на него, но Эла это уже не радовало. Он думал, как выкрутиться из идиотского положения, в которое попал из-за своего длинного языка. «Кретин! — клял себя он. — Сам дал фараонам точный адрес! Все в ресторане видели, как я танцевал с ней, и наверняка стукнут полицейскому комиссару. А Франсуаза подробно опишет и заодно вспомнит фамилию… Забрать бы ее на «Хати-мару», но как это сделать? Вот если бы выманить к штормтрапу…» Эл взглянул на часы; через двадцать минут пора было уходить.

Извинившись перед антрепренером, он снова пригласил Франсуазу.

— Жаку вы не понравились, — смеясь, сообщила Франсуаза. — Он сказал, что у вас слишком яркий галстук.

— Вы куда сейчас направляетесь, в Англию?

— Да. У меня гастроли в Альберт-холле. А вы?

— Тоже.

— Следовательно, мы увидимся. Приходите на мое выступление.

— Я хочу увидеть вас сегодня, Франсуаза, — крепко прижав ее к себе, шепотом произнес Эл. — В ноль часов тридцать минут.

— Вы делаете мне больно!.. Ноль часов — это армейская привычка называть самое романтическое время для свиданий?

«Нашла время ломаться!» — со злостью подумал Эл.

— Пока бал не закончится, я не смогу уйти. «Мисс Патриции» это не к лицу.

— Пожалуйста, — умоляюще сказал Эл. — Это очень важно для нас обоих!

— Вы нетерпеливы. Не расстраивайтесь. Действительно не могу. Мой антрепренер, или, как говорят у вас в Америке, менеджер, следит за моим режимом дня. Он не разрешит. — Франсуаза ласково потрепала Эла по плечу. — Наберитесь терпения до Англии, месье Мэрлоу.

Эл сжался и что-то пробормотал.

— Видите, я запомнила вашу фамилию, а это хороший знак. Приходится знакомиться с таким количеством людей, а у меня ужасная память на фамилии. Я верю, что мы увидимся. И спасибо за цветы. Они были прекрасны.

«Влетел в историю! — с отчаянием думал Эл. — Кретин! Ах, какой кретин!..»

— Обязательно, — сказал он. — Только Мэрлоу — это не моя фамилия, — попытался Эл замести следы.

Франсуаза Жувазье сделала большие глаза.

— Вы гангстер или принц крови, путешествующий инкогнито?