Охота на древнего

направился к двери, продолжая прислушиваться к малейшему скрипу.

Появившиеся в первые секунды клыки заметно обозначились,

приподнимая верхнюю губу, и Карл едва сдерживал рвущееся из груди

рычание, все его нутро кричало о присутствии чего-то враждебного,

пахнущего злобой и тленом.

Хорхе был там. Вернее то, что осталось от парня.

В том, что это именно уборщик-мексиканец, Карл не сомневался ни

мгновения: в пяти метрах от лаборатории валялась голова бедняги с повисшими на шее лоскутами кожи. Все стены и даже потолок были

забрызганы кровью, словно нападавший специально, почти

художественно, заляпал все вокруг. Но тела Карл не увидел, вместо него от оторванной головы вел красный жирный след, заворачивая за угол.

И патологоанатом отпустил свою истинную натуру, позволяя ей

выбраться наружу и охватить его подобно второй коже. Форма черепа

трансформировалась на глазах, удлиняясь и вытягиваясь, нос также

приобрел волчьи линии, переходя в узкий высокий лоб и близко

посаженные глаза. Шея мужчины стала больше, покрываясь узлами

мышц, а затем густой темной шерстью. Руки вытянулись, став похожими

на витые канаты, с каждой секундой все больше походя на мощные

сильные лапы.

Коленные суставы выгнулись в обратную сторону, немного пригибая

существо к полу, но удерживая его в устойчивом положении на двух

задних лапах. Ладони также покрылись шерстью, пальцы искривились,

ногти выросли на добрых пять сантиметров, прежде чем полностью

превратиться в острые и крепкие когти-кинжалы. Все его тело

увеличилось в габаритах раза в три, и одежда вместе с белым халатом

просто лопнула по швам, свалившись на пол грудой бесполезного

тряпья. Карл-оборотень не издал ни звука, проходя трансформацию

молча, ведь ему не хотелось спугнуть убийцу, хотя вполне возможно, что

тот уже учуял его.

Броски двинулся по следу, хоть по-прежнему ничего не слышал. Волчье

чутье не могло обмануть его, это было просто невозможно, но все, что он

чувствовал, - лишь запах крови и внутренностей. След прервался

внезапно, стоило только Карлу завернуть за угол. Дальше шел обычный

коридор, с не очень чистым полом и тускло мигающими под потолком

лампочками. Волк медленно втянул носом воздух: тут пахло смертью, но

точно определить, куда делось тело вместе с преступником, Карл никак

не мог.

И тут он услышал звук падающей капли, тот не был похож на звук

протекающего крана. Он уже слышал нечто подобное ранее и без труда отличил его от сотен других. Густой, тягучий. Страшный и одновременно

с этим чарующе опасный звук, способный пробудить внутри любого

двуликого его самые темные инстинкты. Броски опустил косматую голову, упираясь взглядом в красные разводы под лапами. На них

застыла кривая клякса, напоминающая сюрреалистическую картину из

кошмаров неизвестного автора. Следующая капля упала волку на

загривок, проникнув в жесткую шерсть и заставив кончик его носа нервно

дернуться.

На осознание произошедшего оборотню понадобилась лишь доля

мгновения, но и ее было слишком много.

«Джек был прав, тут замешаны сильней:»

Низко зарычав, он оскалил клыки и молниеносно вскинулся, пытаясь

увидеть врага, но даже нечеловеческой реакции двуликого было

недостаточно. Что-то огромное рухнуло сверху, тут же закрывая обзор,

сбивая его с ног и прижимая к полу. До Карла донесся гнусный запах

разложения и гнили. Утробный рык прокатился по коридору, отразившись

от стен и смешиваясь с его собственным рычанием. Последнее, что

увидел карий глаз Карла Броски, прежде чем черные когти вспороли ему горло, была уродливая серая лапа.

Глава 4

Территория вокруг городского морга, как и положено, была оцеплена.

Автомобили полиции, припаркованные поперек улицы, мешали

дальнейшему движению, а потому Джек начал высматривать место,

чтобы поставить свой мустанг. У желтой заградительной ленты с

лаконичным «НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ» уже собралась толпа зевак, а несколько

репортеров с центральных телеканалов выгружали оборудование из

припаркованных неподалеку фургонов.

Всю дорогу до морга Солье молчал, не спеша посвящать девушку в уже

известные ему детали и давая Алекс возможность немного успокоиться.

А еще он хотел, чтобы она сама все увидела и оценила, ведь то, что

произошло этой ночью, совершенно не вписывалось в привычные рамки

и не было похоже ни на что, виденное им ранее. И это его не столько

пугало, сколько держало в нечеловеческом напряжении. Раньше, еще

вчера, он мог бы спросить совета у самого Карла, а теперь: Теперь у них осталась только Алекс, единственный специалист, способный, по

мнению Джека, практически с одного взгляда определить, была ли

смерть результатом нападения двуликого или:

Но минуты шли, и детективу все больше казалось, что Алекс слишком

глубоко погрузилась в некое оцепенение, будто так до конца и не

поверив в то, что ее друг, единственный родной человек, погиб. С того самого момента, как она, уже полностью одетая, вслед за детективом

покинула собственную квартиру, девушка не произнесла ни единого

слова. Она будто провалилась в другую реальность, молчала и,

отвернувшись к окну, следила за пролетающими мимо городскими пейзажами. А потому Солье был уверен, что Алекс не заметила ни