Охота на ламию. Институт неблагородных

— От дознавателя, жаждущего подвергнуть тебя допросу с пристрастием. Волкодлак заинтересовался твоим рассказам о двойном контуре незнакомца, якобы подсматривающего в коридорах.

Дракон кружил вокруг меня коршуном, время от времени заглядывая в глаза, и мешал опускать голову.

— Да я, наверное, ошиблась, гранд, — лепетала я, соображая, как бы выпутаться. Природная сила ламии говорила о том, что Дракон не лжёт. И даже не преувеличивает.

— Видела. И этого уже не изменить, — шипел огнедышащий мне в лицо. Его глаза время от времени наполнялись огнём, становясь янтарными, и это было завораживающе. Хотелось смотреть в них, даже если это грозило погибелью.

Сила драконьего взгляда всем известна: если ты не влюблена в другого, он сведёт тебя с ума. Если захочет. Должно быть, так туземцы смотрели на извержение вулкана, а потом падали ниц, даже не стараясь спастись.

Сегодня я впервые испытала на себе обаяние Драконов, и мне не понравилось чувствовать себя кроликом перед удавом. Тем более что удавом должна быть я!

— Я повторять не стану: видела ли ты в Институте кого-то с двойным контуром? — спросил гранд Гумонд таким тоном, будто уже принял решение относительно меня. И ответ ничего не изменит.

— Нет.

— Хорошо, у тебя два выхода: или сотрудничать с Тайной полицией, но помни, что, возможно, в итоге ты и окажешься виновной, или помочь мне с настоящим расследованием. Только не спрашивай, зачем мне это, не скажу, — Дракон говорил усталом тоном, будто всё давно и так понятно, требовалось лишь соблюсти формальности.

Гумонд отошёл к дальней стене, где стоял стеклянный шкаф, доверху заполненный книгами, и в ожидании моего ответа сдвинул стекло. Длинные пальцы гладили корешки увесистых томов, словно это были не книги, а драгоценные камни. Казалось, о моём существовании позабыли, но стоило мне встать со стула, как он обернулся и бросил на меня хмурый взгляд:

— Ну, что решила, змееликая? Поможешь?

— А почему я, это хоть можно спросить?

Нет, всё-таки скоропалительные решения мне не свойственны. Пусть скажет, а потом я подумаю, но то, что я услышала, заставило принять окончательное решение мгновенно.

— Можно, — усмехнулся Дракон. — Можно и отправиться в дружную компанию гранда Волкодлака, жаждущего найти виновного среди Древних, или принять покровительство Нардика Стенсена. Всё можно, но только один раз.

И как он узнал про меня и Стенсена?!

— Если согласишься с моим предложением, обещаю выяснить, правда ли, что твой отец — один из Истинных.

Что ж, от таких даров хорошие девочки не отказываются. Тем более что это безопасно. Ну что там от меня может потребоваться Дракону?

— Согласна, — кивнула я, радуясь, что теперь мне не придётся жертвовать девственностью в пользу второго проректора.

Один-ноль в мою пользу, Хадриан! Я всё-таки сумею обхитрить судьбу, начертанную на твоих деревянных дощечках!

* * *

Дракон.

Нет, только подумать, я должен был уговаривать ламию согласиться мне ассистировать! Если бы в родной Академии узнал кто, подняли бы на смех. Где это видано, чтобы умеющий летать просил о чём-либо способного только ползать!

Ладно, всё это женские сопли, а мне и вправду нужна помощница. Две первые жертвы уже упокоены, их последние воспоминания извлечены и собраны в моей памяти, осталось сделать то же самое с третьей. Проблема в том, что за столь короткое время мне будет сложно это сделать одному. Нужна сила, которая могла бы противопоставить что-то моей огненной способности.

Только вот справится ли эта худая девчонка, не закончившая даже последнего курса Института, когда речь дойдёт до извлечения воспоминаний, ведь после этого она станет свидетелем того, как её сотоварка погибнет. И даже она сама приложит к этому руку.

— Не испугаешься? — спросил я Регину, всё ещё сомневаясь, правильно ли сделал выбор. Впрочем, другого выхода не было, не отдавать же эту дурёху дознавателю?

Кто знает, что она расскажет Волкодлаку с хитрым взглядом? Конечно, меня никто не заставал за употреблением Адамантовой жилы, да и трогать не станут, но помотают нервы изрядно. И руководство родной Академии сразу решит продлить мой срок пребывания в Кломмхольме.

— Нет.

Курсонасая вздёрнула подбородок и так посмотрела, будто готова была напасть. Вцепиться в глотку, перебить жилу и наглотаться крови. Зрачки Регины сделались узкими, а худая грудь начала бурно вздыматься под форменным платьем.

— Тогда идём сейчас же! — сказал я, беря приготовленную заранее сумку с зеркальными артефактами. — Посмотрим, как сработаемся в связке.

Я пропустил девушку вперёд, а сам отправился следом. Несмотря на мою нелюбовь к ламиям, пахло от Регины приятно. Такой аромат источают луговые травы с налившимися зелёными листьями, он напомнил мне о знойном полдне, когда так приятно лежать под раскидистым деревом и смотреть наверх, жуя травинку. Безо всякой цели и мыслей.

— Налево, в лазарет, — направил я девушку на очередной развилке в коридоре.

— Зачем? — прошептала она, обернувшись. В голосе звучал неподдельный страх, будто я решил вывести её в полночь на прогулку по липовым аллеям.