Охота на Лису 2. Путь к сердцу (СИ)

Всю дорогу Шкет рассказывал мне, как они с Его Сиятельством всё это провернули. Прежде, чем явиться к принцу, Змей пришёл к мальчишке. Коротко изложил план действий и нужные, в случае необходимости, сигналы. Как только он уведёт принца из особняка, Шкет с командой должен незаметно проникнуть внутрь. Их задачей было в кратчайшие сроки найти меня и противоядие. Причем, если бы они не нашли противоядие до указанного срока, герцог собирался, не сомневаясь и не думая о последствиях, совершить переворот. Сердце сжалось после этих слов, неужели, Дав пошёл бы на предательство ради меня?

Но у них всё получилось! Мальчишка гордо рассказывал, как они умудрились незаметно пробраться в дом наследника. Как нарвались случайно на одного охранника, делавшего обход, и всем скопом на того навалились. Как заблокировали все двери в гостиную, где я сидела, и подали сигнал людям Змея. И те тут же ворвались в особняк.

Его рассказ был столь захватывающим, что дорога показалась мне не столь тяжёлой, хоть каждое движение и причиняло боль.

Когда, наконец, меня уложили в постель и обеспокоенное лицо старшего герцога сменило лицо Шкета, я поняла, что нахожусь в доме Его Сиятельства. Появился лекарь, и с горем пополам смог влить в меня противоядие, через специальную трубку, прямо в горло. Глотать сама я так и не смогла.

— Теперь осталось только ждать, — сказал он, уходя, и погладил меня успокаивающе по руке.

— Постарайтесь уснуть, — проговорил отец Давея, принявший вахту у моей постели, после ухода целителя.

Но я не могла спать, вновь навалилась тревога. Что там с герцогом? Как всё произошло? Успел ли тот мальчишка? Эти вопросы мучили меня, позволяя забыться беспокойным сном лишь на краткие мгновения.

За окном уже занялся рассвет, когда в комнату, словно вихрь, ворвался герцог, взволнованный и растрёпанный, с тёмными кругами под глазами. Я заметила, что на его висках появилась еле заметная седина. Сколько же он пережил всего за это время?! Так хотелось его обнять и утешить, но тело меня ещё не слушалось, хотя, к конечностям, чувствительность уже вернулась.

— Мари! — кинулся он ко мне.

Обнял крепко, как-то отчаянно, и принялся покрывать поцелуями лицо, а я ощутила влагу на щеках.

Мой самый сильный и мужественный мужчина плакал, не стесняясь слёз.

— Больше никогда так не делай! — прошептал он, не выпуская меня из своих объятий.

Он не отходил от моей постели несколько дней, пока я не начала понемногу принимать пищу и, хоть и с трудом, говорить. Сказать хотелось так много! Увы, я смогла лишь еле просипеть: «люблю!»

Но, кажется, этого оказалось достаточно. Дав сразу стал самим собой и пообещал, что, как только поправлюсь, выпорет меня собственноручно за непослушание.

Дни сменялись ночами, а в меня всё ещё вливали разные эликсиры, от которых я периодически впадала в беспамятство, не понимая — сколько прошло времени. Мне снились странные сны, похожие и непохожие на явь, в которых к постели подходили Кетти и Хеттер, и старый Роджер утирал слёзы, а ещё Соули прилегла и обняла меня своими маленькими ручонками.

Но окончательно я уверилась в том, что это сон, когда собственной сиятельной персоной появилась герцогиня и по-доброму погладила меня по голове, проговорив:

— Бедная девочка.

Потом она поправила мне подушки и добавила, вкрадчиво, наклонившись к самому уху:

— Поправляйся скорей. Мне не с кем вести войну, а это так скучно.

В тот день, когда я встала на ноги, узнала, что принц погиб в ту же ночь, когда собирался совершить переворот.

«Несчастный случай! — равнодушно сказал Давей. — Упал с лестницы и сломал шею».

А я прикусила губу, боясь, что это не совсем несчастный случай.

Оказалось, что пока я болела, приготовления к нашей свадьбе шли полным ходом. В западном крыле дома герцога выделили целый этаж для моей семьи. Кет с Соули давно жили здесь, моя малышка стала всеобщей любимицей. И герцогиня уже взяла над ней шефство, уча этикету и придворным сложностям. Она вернулась ко двору и стала одной из самых влиятельных персон, не считая короля.

Когда я окончательно поправилась, она вновь начала свои военные действия, это было настолько увлекательно, что я тоже втянулась и с удовольствием устраивала ей пакости. Первые не выдержали мужчины и пообещали объединиться против нас, если мы не прекратим эту затянувшуюся войну. Мы взглянули друг на друга печально, но герцогиня неожиданно предложила:

— При дворе стало слишком вольготно, процветает снобизм и разврат. Пора преподать урок этим вельможам.

Я согласилась. Следующим этапом после свадьбы, должно было состояться, теперь уже официальное, представление меня ко двору.

Как ни просила я герцогиню о маленькой скромной свадебной церемонии где-нибудь в небольшом храме на окраине, в этом вопросе она была непреклонна.

Наша свадьба стала самым грандиозным событием сезона. Все улицы города тонули в цветах и красочных фонариках. Мы ехали по городу в открытой коляске, и, казалось, все жители вышли приветствовать нас. Герцога встречали ещё и как победителя.