Охота на нечисть

Сытин кивнул и пошёл ко второму. Тот оказался покрепче — широко ухмыльнулся и принял вызов Сытина. Его светло-серые глаза нагло уставились в лицо Сытина.

Сытин смотрел молча, не меняя спокойного выражения лица. Через две минуты ноги охранника подогнулись. Он пошатнулся и ухватился за дверной косяк.

— Обычному человеку нельзя долго смотреть в глаза колдуна, — доверительно сказал мне Сытин. — Можно потерять жизненную силу. Или стать импотентом.

Стражник плюхнулся жопой на пол и со свистом втянул воздух.

Ни хера себе!

Когда мы вышли на крыльцо, Сытин понизил голос и добавил:

— Это сказки, Немой. Но лучше, чтобы дураки в них верили.

Он несколько секунд молчал, потом спросил:

— Знаешь, что меня удивляет больше всего?

Ну откуда, бля?! Меня вот удивляет, что Фома так долго бежал за Эйнасом. А твои мысли — это твои мысли.

— Меня удивляет, почему Фома так долго бежал на помощь князю, — тихо сказал Сытин. — Только ты никому об этом не болтай, ладно? Не время пока.

Достал своими шуточками, бля!

Глава 12:

Великолепные ловушки

— Пойдём домой, Немой, — со вздохом сказал Сытин. — Стариков успокоим, да пожрём чего-нибудь. У меня от кабаков уже изжога.

Мы только что закончили осмотр обеих княжеских дружин — большой и малой. Получилось прикольно. В княжеском саду между яблонь и груш неровными шеренгами выстроились рослые мужики. Сытин медленно шёл вдоль шеренг и внимательно смотрел в глаза каждому воину. Я шагал за ним и с самым серьёзным выражением хлебальника делал то же самое. Мужики переминались с ноги на ногу, отводили глаза. Видно, байку про то, что колдун может украсть жизненную силу, слышали многие.

Где-то в середине мероприятия мне стало казаться, что я слышу мысли, которые шевелились в крепких котелках дружинников. Думали они, в основном, о бабах и лошадях.

Я решил, что это глюк от усталости, но Сытин посмотрел на меня с удивлением.

Тогда я решил продолжить эксперимент и пристально уставился на кудрявого здоровяка, которого явно мучило сильное похмелье. Я буровил его заплывшие глаза и вдруг словно запрыгнул в его голову.

Сначала я почувствовал страх. Он был похож на ртуть — тяжело растекался по всему телу и вызывал слабость. Заражённые страхом мысли шевелились вяло, ноги не держали. Всё вокруг раздражало, казалось бессмысленным. Не было сил двигаться, думать или говорить. Хотелось лечь, и чтобы все отстали.

Перед глазами мелькнуло некрасивое женское лицо, изуродованное гневной гримасой. Тонкие губы шевелились, выплёвывая злые слова.

Изнутри чужой головы я увидел, как нетерпеливо подрагивающие руки держат засаленные игральные карты.

В груди всколыхнулась безумная надежда. Вот сейчас повезёт, и всё! Страх отступит, и можно будет дышать свободно.

Я увидел, как чужие руки со злостью швыряют карты на залитый липким пивом стол. Потом эти же руки двигают по столу уздечку, украшенную серебряной вышивкой.

Сытин остановился и сделал два шага назад.

— Фома! Этот молодец вчера жалованье проиграл в кабаке. Испугался, что жена прибьёт, взял и казённую сбрую поставил. И тоже проиграл!

— Не фартануло, Фома! — забормотал испуганный дружинник. — Я отыграю сегодня, богами клянусь!

— Васька! Ты же клялся, что завязал!

Фома, не раздумывая, херакнул дружиннику по шее.

— Месяц сортиры чистить будешь! Много проиграл?

Васька опустил голову.

— Всё. Фома, выручи, а! В последний раз!

— Сука! Два месяца из казарм ни ногой! Деньги я твоей жене отдам. Но ты мне всё отработаешь, до копеечки!

— Спасибо, Фома! — обрадованно крикнул дружинник. И ещё раз получил по шее.

А я просто охренел! Это я реально, бля, мысли читать могу?

Осмотр продолжался часа три, не меньше. Желающих превратиться в огненное пугало больше не обнаружилось.

Малую дружину Сытин осматривал особенно тщательно. Парни выглядели невесело, словно потрёпанные воробьи. Но и среди них не нашлось никого интересного.

— Фома! — между делом спросил Сытин. — А почему ты так долго на помощь князю бежал?

Фома огорчённо развёл перевязанной рукой.

— Я сразу рванул, и княжич за мной. А дверь заперта! Ломать надо было, а как? Дверь княжеская! Я засомневался.

— Дверь была заперта? — нахмурился Сытин. — Та, которая с улицы в терем ведёт?

— Ну да!

Сытин не поленился вернуться к двери и внимательно осмотрел замок и петли.

— Запирающее заклятье, слабое. Действовало минут пять не больше. Такое много кто из колдунов наложить может. Но ты же у нас не колдун, Фома?

— Ты меня подозреваешь что ли, Вася? — нахмурился Фома.

— Я всех подозреваю, — равнодушно ответил Сытин. — Работа такая. Мы как-то уже говорили с тобой об этом.

— Говорили, — кивнул Фома. — Но всё равно обидно.

— Понимаю, — кивнул Сытин. — Но заклятие, скорее всего, наложил сам Эйнас. Только не сразу, а когда наверх поднялся. Потому Немой и успел в терем забежать.

Сытин задумчиво почесал подбородок.

— Фома, ты дружинников по домам не отпускай. Пока весь город не прочешем — пусть посидят в казармах. На улицу — только ватагой со старшим. И чтобы непременно все друг друга видели.

— Понял, — откликнулся Фома. — А с Немым как быть?

Сытин снова задумался.