Охота на тринадцатого

Стрелок беззвучно помянул одну из внучек Даждь — бога, и внутреннее пространство истребителя огласилось множеством голосов.

— Всем молчать! — приказал офицер.

Гомон в эфире разом стих.

— Гончар! Пилотажную группу на «Нибелунга», досмотровую команду, с составом определись сам, и… десятка два канониров из тех, кто уже умеет стрелять. Выполнять.

— То есть «Нибелунг» взят?! — недоверчиво спросил невидимый капитан.

— Практически, — поморщился офицер. — Эс — оу — эл они передали. Десантники добивают несогласных. Да, и там центр управления взорван, будете работать из резервных постов, так что не забудьте автономную связь.

— Ну десант дает! Так они и Клондайк голыми руками заломают… Товарищ император, а вы вообще где?

— За вашими спинами! — буркнул офицер. — И вот еще что: эскадре готовность раз на боевой вылет. На подходе два европейца, надо встретить…

— Истребители против двух маток?!

— Радуйтесь, что не против всего Седьмого флота! Да, истребители! У нас нет других сил!

— А «Локи»?

— А «Локи» еще брать Клондайк.

В эфире установилась напряженная тишина. Опытные офицеры на «Локи» не хуже своего императора понимали, что такое жестокая целесообразность войны. В данном случае это — задержка европейских маток ценой гибели истребителей «Локи».

Пилот осторожно вывел истребитель через один из разбитых куполов центра управления, и «семерка» непривычно медленно и плавно полетела к родному уже «Локи».

— Товарищ император, если честно: у «Локи» есть шанс взять Клондайк? — донеслось наконец из сферы.

— У «Локи» есть возможность принять на борт всех пленных в случае успеха, — сказал офицер. — У истребителей такой возможности нет. Выпускай эскадру, капитан. Поведешь сам.

— Есть выпускать эскадру.

И капитан Гончар, и «товарищ император» понимали, что ни один истребитель из вылета не вернется.

Отдав приказ, далее «товарищ император» в боевую деятельность объединенной эскадры не вмешивался. И капитан Гончар, и тем более капитан Овчаренко лучше него знали, как организовать боевой вылет истребителей. Он только коротко потребовал, чтоб амазонок оставили в «императорском» резерве, и дальше просто угрюмо наблюдал, как надвигается на них темная громада «Локи». В принципе его должно было подсвечивать солнце, орбита Клондайка находилась достаточно близко от звезды, но защитно — маскировочное покрытие «Локи» пока что справлялось с обязанностями, и разглядеть его было не так просто. Но с новыми возможностями офицера — возможно.

— Не знал, что в «Локи» есть сервисные выходы, подходящие для истребителя, — заметил он. — Что, вы вот так в любой корабль пролезете?

— Теоретически, — процедил пилот, филигранно вписываясь в проем. — А практически надо, чтоб на порте предварительно кто‑то отключил аварийку и открыл замки, а снаружи это не так просто, как кажется всяким дилетантам…

— Но Борис может, — утвердительно сказал офицер.

— … и еще надо, чтоб техники поблизости не болтались, а их в ремзоне полно, особенно у русских. Мы же такие, берем количеством! В «Локи» наши генералы тысяч пять втиснули б! А у европейцев штатный экипаж — полторы тысячи, зато в каждом закутке стоят датчики давления, их тоже как‑то надо отключить, чтоб не заорали, а они конструктивно неотключаемые…

— Но Борис — может? — настойчиво переспросил офицер.

— Техников убрать не может, — очень неохотно сказал пилот.

Офицер с сомнением посмотрел на него, но возражать не стал.

Втроем они кое‑как вытащили старшину из истребителя, перенесли в экспериментальную мастерскую, и лишь оттуда офицер вызвал парамедиков.

— Вот это правильно! — обрадовался стрелок. — И не надо всяким лишним знать, где мы были да что там делали! Любопытство — это вообще недостаток! Сопряженный с угрозой здоровью, вот!

И бросил на офицера красноречивый взгляд.

— Остаетесь в моем резерве вместе с амазонками! — предупредил офицер. — Чтоб без разрешения — никуда! Я все вижу!

— Глаз — алмаз! — охотно поддержал стрелок. — Взгляд — рентген!

— Вот именно, — откликнулся офицер, и улыбочка стрелка увяла.

Парамедики прибыли не сразу, зато со всем необходимым оборудованием в руках, как принято у европейцев. Выслушали рекомендации офицера, вежливо попросили дать им возможность нормально работать и укатили безвольное тело старшины в медблок.

«Товарищ император» вышел в стартовую зону. Там царила предполетная суета. Как принято у русских, техники и пилоты пытались все сделать в последний момент. А сервис — команды, оставшиеся от прежнего экипажа «Локи», работали методично, тщательно и неторопливо. В результате над стартовой зоной висело плотное, почти осязаемое облако ругани — и не только на русском.

— Да пошла эта целесообразность к чертям собачьим! — вдруг прошипел офицер.

Быстрым шагом он вернулся к «семерке». Стрелок, загружающий в приемники кассеты с боезапасом, почему‑то поморщился.

— А я что говорил? — заметил пилот из‑под истребителя. — Я говорил, он вернется!

— Товарищ император! — проворчал стрелок. — По законам войны вам надо быть где? В навигаторском посту, вести «Локи» в атаку на Клондайк! Какого черта вы тут забыли? Я Сергею щелбана проиграл!