Охота на вампиров

Всю обратную дорогу я ломала голову по поводу того, как сложить воедино все эти загадочные обстоятельства, а самое главное — как пристегнуть к случившемуся отрезанную голову «санитара». Конечно, бывали случаи ошибочной констатации смерти; но не в морге после вскрытия и не в отношении тел с напрочь отрезанной головой. У меня даже появилась дикая мысль произвести эксгумацию Бендери: а вдруг там в гробу вовсе и не обнаружится тела, которое гуляет само по себе и пьет кровь у доверчивых обывателей, встретившихся на пути?

Доставив меня в прокуратуру, водитель хоть и не осыпал меня проклятиями из-за глобальной переработки, случившейся по моей вине, но и не бросился помогать мне тащить коробки с изъятым хламом. Я собственноручно вытащила их из машины на мокрый от снега асфальт и попыталась докричаться до Горчакова, свет в окне которого еще горел. Орала я как резаная, опасаясь, что коробки промокнут и развалятся, не услышать меня мог только глухой и дебильный, на крики повысовывались граждане из соседних домов, и несколько человек пришли с остановки автобуса узнать, в чем дело; в общем, отреагировали все, кроме Горчакова.

Сколько бы я еще так стояла и вопила, неизвестно, если бы из прокуратуры не вышла помпрокурора Кочетова, направлявшаяся домой. Увидев меня, она ахнула и побежала наверх за Горчаковым.

Лешка спустился недовольный, мы обменялись взаимными любезностями, после чего, дружно взявшись за одну из коробок, потащили ее наверх, а Лариска Кочетова осталась сторожить другую.

Наконец обе коробки благополучно доехали до нашего отсека. Горчаков зловредно настаивал, чтобы мы втащили их в мой кабинет, но от влажных коробок запахло гнилью еще сильнее, и я наотрез отказалась поганить собственное рабочее место. В камеру вещдоков их уже было не поместить, поскольку хранительница ключей Зоя ушла.

— Ну тогда давай хоть посмотрим, что там, — предложил любопытный Лешка. — Может, сразу и выкинем.

Он притащил из своего кабинета рулон плотной бумаги, расстелил ее на полу коридора, недолго думая, отодрал скотч с одной из коробок и перевернул ее над подстилкой. Мы оба машинально перестали дышать носом и, затаив дыхание, смотрели на кучу свалявшейся мужской одежды. Потом Горчаков принес длинную указку и стал ворошить шмотье, проверяя, не затесался ли туда золотой слиток. Слитка не нашлось, зато Лешка выловил из-под старых брюк и рубашек два залоснившихся блокнота, на которых стоял штамп «сделано из отходов древесины», и небольшой сверток из полиэтилена; что в нем, рассмотреть было невозможно, поскольку он был плотно замотан скотчем. Блокноты и сверток мы отодвинули в сторону, а одежку Горчаков указкой покидал обратно в коробку и принялся за вторую.

Пока мы потрошили вторую коробку, я рассказала Лешке про труп без головы и попросила прокомментировать ситуацию. Как только он начал, я сдержанно напомнила, что просила комментировать не мое психическое состояние, а убийство гражданина, который приставал к нам в морге спустя восемь месяцев после того, как ему отрезали голову.

— А ты уверена? — Вот и все, что смог выдавить из себя Горчаков после моего строгого замечания.

— Что значит уверена? — вздохнула я. — Голова похожа. Я считаю, что это он. А вот объяснить это не могу.

— Ты же не одна его видела в нашем морге? — напомнил Лешка, и я расстроилась еще больше.

— Вот и я про это. Если считать явление «санитара» массовой галлюцинацией, то кто тогда напал на криминалиста?

Горчаков разворошил слежавшееся постельное белье, вывалившееся из коробки, и под ним что-то звякнуло. На пол выкатились два граненых стакана, внутренние стенки которых были покрыты буроватым налетом. Лешка присел и тронул стаканы концом указки.

— Фу, какая гадость. Отложить?

— Отложи, надо их на экспертизу отправить.

— Думаешь, кровь из них пили? — Лешка искоса взглянул на меня.

— Кровь или портвейн. Надо проверить.

Горчаков указкой откатил стаканы на чистый лист бумаги и ловко запаковал их. Сидя на корточках, он смотрел на меня снизу вверх и явно жалел.

— Ладно, Машка, можешь на меня рассчитывать. Поезжай спокойно в свою Англию, я тут за всем присмотрю. А то, что ты одна против вампиров…

— Спасибо, Лешка, я не сомневалась, что ты меня не бросишь.

В пустом коридоре за нашими спинами раздались шаги, и мы с Лешкой оба вздрогнули. Горчаков чуть не свалился с корточек, а я в испуге оглянулась.

К счастью, это не вампир пришел за своими вещами. По коридору к нам направлялась Лариска Кочетова.

— Ты же домой ушла, — удивилась я.

— Я ушла и вернулась, — пояснила Лариска. — Уже до остановки дошла и вспомнила, что хотела с тобой посоветоваться. Говорят, ты расследуешь дело о вампирах?

Лешка хрюкнул.

— А что? — недоверчиво спросила я, ожидая подвоха. Вот уже народ издеваться надо мной начал; и это они еще не все знают. Но Лариска продолжала без всякого подвоха.

— Наш милицейский надзор болеет, мне кинули кучу материалов отказных на проверку. Посмотри, может, тебе интересно будет?

— А что за материалы?