Охотник на вундерваффе

Хорошо, что, по крайней мере, писаниной меня не заставляли заниматься, поскольку для этого я рылом и чином не вышел и для того у нас были командиры. Никитин, Шевкопляс и Капканов просиживали над бумагами за полночь, и как они при этом не рехнулись и не заработали тепловые удары – сами удивлялись. Так или иначе, под Тебризом мы пробыли до декабря. По осени жара несколько спала, и стало полегче.

А затем в ГАБТУ что-то передумали, и мы опять оказались на фронте. Из жары прямо в расейскую зиму, да не куда-нибудь, а под Сталинградом.

Сначала на прибывших из Ирана канадских «Валентайнах» была сформирована свежая 302-я танковая бригада, которая предназначалась для 2-й гвардейской армии. А когда эта бригада начала отбывать на фронт, мы получили приказ отправляться вместе с ней.

Собственно, с нашей отправкой на фронт все было просто – нашему начальству вдруг понадобились свежие данные о том, как поведут себя пехотные танки типа «Валентайн» (у нас тогда их еще обзывали «Валентинами») в условиях снежной русской зимы. Похоже, дядюшке Джо хотелось озадачить рекламациями забугорных производителей – англичан с канадцами. Плюс к этому, по-видимому, была нужна и информация по боевому применению танков этого типа. А наш Никитин почему-то считался как раз специалистом по фронтовым испытаниям.

В общем, бригада уехала на Сталинградский фронт, и мы отправились с ее последним эшелоном.

Потом была некоторая заминка, поскольку нам пришлось получать на месте автотранспорт, а именно – джип марки «Бантам BRC» для командира и грузовой «Студер» US-6 для остального личного состава.

Из-за этого мы окончательно отстали от тылов 302-й танковой бригады и тщетно догоняли эту часть на марше. И все равно к моменту нашего прибытия к месту ее последней остановки бригада уже успела выдвинуться к передовой. А нам осталось только заночевать в надежде догнать ее на следующий день.

В перерезанной там и сям оврагами и руслами небольших речек заснеженной степи мы наткнулись на полуразоренный хутор Еблышкино, где сохранилось несколько целых хат и сараев. По сравнению с начисто сожженной соседней станицей Кумажапская это был почти курорт. Правда, кроме нас, ночевать на хутор набилось еще как минимум несколько десятков проезжающих из разных частей при изрядном количестве машин и телег.

Накануне в здешней округе шли серьезные бои – в степи довольно густо стояли горелые танки (наши «Т-60», «Т-70» и «Т-34» вперемешку с немецкими «тройками» и «четверками»), автомашины и разбитые орудия. Попадались и обломки самолетов и планеров – «воздушный мост» к Паулюсу еще действовал, и в небе над нашими головами случались неслабые, но малопонятные с земли драки. Кое-где из-под снега торчали неубранные трупы интернационального происхождения, включая экзотических итальянцев, румын и венгров, непонятно за каким явившихся сюда на свою погибель вслед за гитлеровцами.

У горизонта непрерывно бахала, гудела, звенела и тарахтела недалекая канонада – Гот со своей армейской группой продолжал небезуспешные попытки прорваться к Паулюсу в Сталинград и деблокировать 6-ю армию, которая уже доедала последних румынских лошадок, кавалерийских и обозных.

Кстати, географических названий типа Еблышкино и Кумажапская вы в нашем времени уже ни от кого не услышите. По одной очень простой причине.

Да, суровой зимой 1942/43-го года здесь вовсю убивали друг друга русские и немцы, а на этих равнинах сходились во встречных боях танковые части Красной Армии и вермахта, и это было частью всемирно знаменитой и воспетой впоследствии в книгах и фильмах «Великой битве на Волге».

Но спустя всего каких-то пять лет, в 1948-м, здесь уже начали строить Волго-Донский канал, а еще через пять лет, в 1953 году, большая часть данной местности стала дном Цимлянского водохранилища. Именно поэтому про эти населенные пункты с той поры никто и не помнит. А их упоминание в военно-исторической литературе порой вызывает лишь недоумение, поскольку на современных географических картах их больше нет.

Вообще, в наши будущие времена я в здешней округе не бывал, разве что проездом. Но в 1942-м эта местность явно мало напоминала то, что я мог увидеть тут в 2000-е.

То есть, конечно, Сталинград (в наше время Волгоград) в виде некой «отправной точки» и идущая к нему с юго-запада ветка железной дороги были и тогда.

Но во время войны Волга все-таки была относительно узкая, а упомянутого водохранилища не было и в помине, как не было, к примеру, и города Волгодонска.

Вместо города Цимлянска тогда была всего-навсего станица Цимлянская, а вместо райцентра Котельниково – поселок Котельниковский с железнодорожной станцией.

В общем, получалось, что мы сидели практически на дне будущего рукотворного моря, и я не знал, смеяться мне или плакать.