Окно в Полночь

Детали пазла начали складываться. «Жаль, что именно ты…» Да, нас много. У бабушки было пятеро детей и три младших брата. И я являюсь счастливой обладательницей безумной толпы кузенов-кузин и прочих племянников, большинство которых даже не знаю в лицо и по именам. И попробуй, угадай, кто из них с Музом. А я сама спалилась, рассказав. Вероятно, «Валик» следил, выжидал, наблюдал — как за одним из претендентов. А если был в курсе, то сложил два плюс два. Только почему сейчас, ведь в горы же собирался увезти на каникулах… Кто бы мне там помог?..

— Почему меня хотят убить?.. Чем писцы мешают? — от неожиданной мысли стало больно. — А если из-за меня — и семью?.. Неужели нет тех, кто…

— Есть, — с готовностью подтвердил саламандр. — И за тобой всегда присматривали. И за твоим ближним кругом. Кроме вас сущностей видеть не может никто. Только вам и работать с нами. И только нам вас беречь. Для… будущего. Ведь не все пришельцы… адекватны. И не все считают, что писец — польза. Есть такие, которые…

— Подробнее! — мне надоели его скользкие увертки.

— Вы открываете не только двери, чтобы впускать, — сказал со вздохом. — Но и окна — чтобы выпускать. И не только спасаете, но и ищете нам подходящие миры. Такие, где будет родной сила. И физическое тело. Но не всегда и не для всех можно найти нужный мир. И не все сущности… принимают это как данность. Возможно, то, что вселилось в твоего друга, — из таких. Повернутый на мести писцам.

Долго же он ждал, выслеживая писца, пока я не спалилась, блондинка доверчивая… И ведь даже моя семья не знает о Музе… кроме Альки. А сказала ли она кому-нибудь? И почему об этой маленькой семейной — «писцовой» — тайне никто ничего не рассказывал?.. Не всем положено знать, и ждали до верного — если что-то объяснять, так тому, кто точно писец?..

— Дар по крови? Или бабушка могла завещать его хоть соседу?

— По крови, — кивнул Сайел. — Если никого не остается, дар затухает. Но если остается хоть один кровный, хоть двоюродный дядя троюродной сестры десятиюродной бабушки, дар его найдёт. И посторонним он не виден. Только его ключ, — кивок на Муза, — твоим кровным. Или высшим сущностям.

Понятного мало, но хоть что-то. Остался ещё один момент.

— А ты, «пепельная ящерица»? Что ты натворил? Где пропадал и почему появился именно сейчас? И чем прославился в их мире?

Саламандр смутился, опустил глаза и покраснел. Ясно, рыльце в пушку.

— Васют, ты… — он замялся и покраснел ещё ярче, замерцал красными искрами. — Ты только верь мне, ладно?.. — попросил тихо. — Я твоей бабушке по гроб жизни обязан. Здесь, конечно, не как дома, в теле… Но хоть так. Это не жизнь, но… Но я при деле и… Когда твоя бабушка умерла, я искал, того, кто… Мне обещали… Впрочем, неважно. А важно, что их обещания ни черта не стоят. И я вернулся, чтобы сберечь тебя. Евдокия Матвеевна просила позаботиться о писце. И вот я… Но, согласись, что вовремя!

Я посмотрела на него скептично. Скрытный, скользкий и ушлый прохвост. Чувствую, так и буду вытягивать из него информацию в час по чайной ложке, угрозами и уговорами… И вряд ли получится вытянуть всё необходимое. Уж больно вёрток.

— И… я не знаю, Васюта. Правда, не знаю, в чём дело, — добавил саламандр. — Я могу только предполагать. Евдокия Матвеевна была знакома со многими писцами, а спятивших сущностей всегда хватало и…

— Не верю, — перебила сухо. — Мало ли, вдруг ты присматриваешь, чтобы в доверие втереться… и придушить во сне.

— Э-э-э, нет! — оживился Сайел. — Меня квартира приняла! Евдокия Матвеевна полжизни потратила, но вложила в эти стены мощную защитную магию. Без согласия хозяина сюда не сможет проникнуть тот, кто желает зла. А если просочится — лишится сил и свалит, не причинив тебе вреда. И, как видишь, я безопасен.

Я зажмурилась. Глаза снова защипали слезы. «Когда приглашают — это всегда приятно», — заметил Валик, прежде чем рискнул переступить порог квартиры. И как же потом драпал… И бледно-зелёным уходил после установки ёлки. И Баюн… явно опознал в нём нечто. И Сайел — по следам. Я грустно посмотрела на наряженную пихту. Какой же теперь Новый год…

— А как ты просочился, если я тебя не приглашала? — спросила, пытаясь переключиться.

— Он — тоже жилец, — саламандр кивнул на Баюна. — Он и впустил.

— А он кто такой? — я посмотрела на кота. Тот урчал, щурился и делал вид, что ему на всё глубоко пофиг. Лишь бы хозяйка была дома и за ушком чесала. — Тоже сущность, что ли… низшая?

— Я чужих тайн не раскрываю, — заулыбался Сайел. — И давай-ка закругляться на сегодня. И я устал, и ты — едва живая. Завтра договорим. Иди спать, Васют. Поздно уже. Тебе же завтра на работу.

Поздно? Я очнулась:

— А сколько времени?

— Три часа ночи, — буркнул Муз и демонстративно зевнул.

— А «обморок» полуночный? — опешила я.

— Ты была… слишком занята другим, — на подвижной физиономии саламандра читалось, что напоминать он не хотел, а думал закончить разговор на мажорной ноте, но… — И не приняла сигнал.