Окно в вышине

— Монета может быть добыта незаконным путем, украдена или подделана. Конечно, это вовсе не обязательно. Редкие монеты находят иногда в самых неожиданных местах: в старых ящиках, в потайных ящичках письменных столов… Нет, нет, уверяю вас, это бывает не часто. Но случается. Я знаю, одна очень ценная монета была найдена, когда антиквар ремонтировал старинный диван. Диван в течение 90 лет простоял в одной и той же комнате, в доме в Фолл-ривер, в Массачусетсе. Никто не знал, как монета туда попала… Но, вообще-то говоря, подозрение в краже очень велико, особенно в нашем штате.

Он рассеянно посмотрел куда-то в угол. Я внимательно следил за ним. Мне кажется, ему можно было доверить секрет, разумеется, его собственный.

Он медленно перевел взгляд на меня и сказал:

— С вас пять долларов.

— Э… э?

— Пять долларов, пожалуйста.

— За что?

— Не глупите, мистер Марло. Все, что вы от меня услышали, вы могли бы найти в публичной библиотеке. Например, в «Указателе» Форсдайка. Вы предпочли прийти ко мне и отнять у меня мое время. За это я прошу заплатить пять долларов.

— А если я не заплачу? — сказал я.

Он откинулся назад, закрыл глаза, в углах губ заиграла слабая улыбка.

— Вы заплатите, — сказал он.

Я достал из бумажника пятерку, осторожно положил перед ним бумажку и подтолкнул ее к нему кончиками пальцев.

— Вот пять долларов, мистер Морнингстар, — сказал я.

Он открыл глаза, посмотрел на бумажку и улыбнулся.

— Теперь, — сказал я, — поговорим о том, как некто пытался продать вам дублон Брашера.

Его глаза раскрылись чуть пошире.

— Неужели некто пытался продать мне дублон Брашера? Зачем ему это было нужно?

— Ему нужны были деньги, — сказал я. — Отвечать на вопрос он был не расположен. Он знал, что вы давно занимаетесь этим делом, что ваш офис находится в этой сомнительной развалине, в которой все может случиться. Знал, что офис — в конце коридора, а вы человек пожилой, который, хотя бы по состоянию здоровья, не станет делать лишних движений.

— Как много он знал, — сказал Илайша Морнингстар сухо.

— Знал ровно столько, сколько нужно, чтобы сделать свой бизнес, как вы или я. Да и разузнать все это не составляло труда.

Он поковырял мизинцем в ухе, вынул оттуда на кончике пальца немного серы и небрежно вытер мизинец о пиджак.

— И все это вы вывели из того простого факта, что я звонил миссис Мердок и спрашивал, не продает ли она дублон Брашера?

— Конечно. Замечательно, что и у нее появилась та же мысль. Как я уже говорил по телефону, вам было известно, что монета не продается, поскольку вы давно занимаетесь этим делом и, как я установил сейчас, достаточно серьезно.

Он чуть-чуть наклонился. Он не улыбался, но был доволен, как только может быть доволен человек с воротничком, как у Гувера.

— По-видимому, вам предлагали купить эту монету, — сказал я, — но при подозрительных обстоятельствах. Вы купили бы ее, если бы за нее просили недорого. Но вам надо было знать, откуда она. И даже зная, что она краденая, вы бы все равно ее купили, если бы заплатить пришлось немного.

— Я… я купил бы, да? — Казалось, он не очень-то и удивился.

— Конечно, купили бы. Ведь вы опытный делец. Купив краденую монету по дешевке, вы бы продали ее обратно владельцу, положив себе в карман разницу, как это всегда делается.

— Итак, Мердок-Брашер украден, — сказал он резко.

— Не надо меня цитировать, — сказал я, — пока это секрет.

Он так и засуетился. Вдруг засунул в нос пальцы и вырвал оттуда волосок, дернув щекой и моргнув глазом. Посмотрев сначала на волосок, потом на меня, он сказал:

— Сколько вы заплатите, если я верну монету?

Я, улыбаясь, наклонился к нему.

— Тысячу. Сколько заплатили вы?

— По-моему, вы очень умный молодой человек, — сказал он.

На его лице появилась гримаса, подбородок запрыгал, грудь заходила ходуном, раздался хриплый звук, словно выздоравливающий после долгой болезни петух учился снова кукарекать. Так он смеялся. Он прямо давился смехом.

Потом его лицо опять стало серьезным, черные глаза стали глазами дельца.

— 800 долларов, — сказал он, — 800 долларов за великолепный экземпляр дублона Брашера.

— Прекрасно. Он при вас? Итого — 200 долларов разницы. Вполне достаточно. Быстрый оборот, законный доход и никаких проблем.

— Здесь ее нет, — сказал он. — Не считайте меня за дурака.

Он достал из жилетного кармана старинные серебряные часы на черном брелоке и, скосив глаза, посмотрел который час.

— Скажем, завтра утром, в одиннадцать, — сказал он. — Приносите ваши деньги. Если я останусь вами доволен, то мы договоримся.

— Вот и хорошо, — сказал я, поднимаясь. — Деньги я как-нибудь достану.

— Можно и подержанными бумажками, — сказал он задумчиво, — хорошо, если 20-и долларовыми, но и 50-и долларовые подойдут.

Я усмехнулся и пошел к двери, но быстро вернувшись с полпути, я оперся руками о стол и посмотрел ему прямо в лицо.

— Как она выглядела?

Он, мне показалось, чуть побледнел.

— Ну, та девушка, что приносила монету.

Он побледнел еще больше.

— О'кей, — сказал я. — Нет, не девушка, мужчина, ее помощник. Какой он из себя?

Он сморщил губы, опять сложил ладони горкой.