Оковы судьбы. Клетка для сердца

– Называй меня Хассиян, волчица. Я почувствовал, что–то в тебе тогда ещё на ярмарке в той деревушке, но определить, что именно не смог, – он усмехнулся. – Увидев татуировку на моей спине, испугалась и сбежала, но говорю спасибо, что вылечила, не бросила, хотя и не умер бы. А как нашёл спрашиваешь, это просто – сердце по ниточке привело. Барьер сломать для меня оказалось не проблема, я достаточно пожил на свете и много чего знаю.

От сказанного закружилась голова, и Сориния почувствовала, что сознание уплывает, но сквозь омут тумана до её слуха всё же донеслось:

– Похоже время вышло. Но знай, сама судьба свела нас вместе, и теперь я не допущу твоей гибели…

***

Первое, что сделала Сориния, когда пришла в себя – это проверила на месте ли ребёнок. Живот был также округлым, и будущий малыш (в том, что будет именно мальчик не сомневалась, поскольку родовой кулон хоть и не накалялся до раскалённого угля, но теплел при прикосновении с ладонью), радостно толкнулся в ответ. Облегченно выдохнув, улыбнулась и рухнула обратно на подушки. Взглядом обвела свои привычные покои, наёмника–императора не наблюдалось. С улицы разговоров не доносилось, видно все разошлись, однако, проверять не спешила – хватило и одного раза. К тому же не хотела ослушаться наказа Неиджи.

Мысли встревоженным роем пчёл елозили в голове. В происходящие события верилось с трудом. Вспомнилась адская боль, раздирающая грудь от удара меча Владыки Драконов… в подсознании чувства настолько реальными быть попросту не могут. Но они были. Собственная душа, словно каждое мгновение переживала заново. Однако никаких изменений в себе пока не заметила.

– «В моём подсознании не место дитю выродка! …не переживай за ребёнка, я же не изверг какой–то – родишь, а потом я отдам его папашке, а то вдруг Древние опять рассердятся».

Всплыли в памяти жуткие слова Райяна… нет императора. Невольно руки снова накрыли живот в желании скрыть и защитить. «Дитя выродка?». Не изверг, как же! Что–то совсем не похоже. «Отдаст папашке?» Уж этого она никак не допустит, костьми ляжет, но не позволит!

– «Теперь и ты понимаешь, что такое материнский инстинкт», – прозвучало в голове, а следом в распахнутое окно влетел ястреб и приземлился рядом на одеяло. В клюве у стража был знакомый цветок.

– Это… цветок Рихты? Но зачем он мне? – сглотнув подкативший к горлу ком, наследница обескураженно смотрела на предмет своих несчастий, а ведь именно с него всё и началось.

– «Поверь, милая, он тебе понадобиться. Его действие распространяется не только на одних оборотней… главное, вовремя успей применить».

– Вечно ты говоришь загадками! – пробурчала Сориния, забирая опасный цветок и пряча в надёжном месте.

– «Свой путь ты должна пройти сама. Не прогибайся судьбе, дочь моя!»

– Постараюсь, – тяжко вздохнула, – но у меня есть одна просьба, нужно кое–кому передать кое–что.

Выслушав, ястреб улетел, напоследок оглушив комнату громким криком. Встав, девушка провожала его тоскливым взглядом. Малыш вновь толкнул ножкой, будто отвечая на душевный порыв своей матери, вызвав такой сейчас необходимый прилив тепла. Сориния полюбила ещё неродившееся дитя всем своим сердцем, несмотря на его мрачного отца. Она прикрыла веки, перед мысленным взором предстал ухмыляющийся Вириан, рядом возник Канан. Вроде и кровные братья, но такие совершенно разные.

Наследница много размышляла за эти два долгих месяца, что провела вдали от них. И кое–что поняла. Сначала принять отказывалась напрочь, но время всё расставило на свои места… Она испытывала к ним одинаковые чувства. Нет, не любовь, далеко не любовь. Но больше, чем просто симпатия. И с каждым днём эти ростки крепчали и подтягивались к заветному солнцу… Страх перед охотником не давал тогда осознать проснувшееся влечение. Видно пробудившиеся от многолетнего сна души, потянулись друг другу, неся сквозь века и прежние отголоски любви.

Обхватив себя за плечи, девушка горько усмехнулась. Да, не ожидала, что всё так обернётся. Судьба порой подкидывает ни с чем несравнимые выверты. Беспокоило одно… в пророчестве Древних описывается, что вновь переплетутся пути трёх наследников Великих Родов, с ней и императором (назвать того Райяном или же наёмником после всего, язык не поворачивался), всё ясно. А вот кто из братьев третий? Ведь несмотря на то, что Канан уже коронован, права на трон у них одинаковые с рождения. И чувства к ним равные. Похоже, что в этот раз всё по другому.

Скрипнула дверь, в покои прошла бабушка Лаира. Сориния поделилась с ней насланным жутким мужчиной образом, а так же переживаниями по поводу пророчества. Старица недовольно поцокала, обронив в сторону пришлого императора пару ласковых, обняла крепко и шепнула на ухо, в одночасье огорошив.