Окрашенное портвейном (сборник)

С помощью Людмилы решил получить максимум доступной для всех информации о Златке. Познакомив всех со Златкой, мы расположились рядом, расстелив безразмерные, махровые полотенца. Завязалась оживленная беседа. Златке безмерно была рада новому знакомству, так это однозначно разнообразило ее курортную жизнь. Я в разговоре не участвовал, ощущал себя хранителем тайны, которая известна только ей и мне. Тайны, которой еще не было, но обязательно появится. Прислушиваясь в пол уха к беседе, констатировал, что ничего нового не узнал, все это я понял еще вчера. В купании и пляжном трепе прошло время до обеда. По дороге в гостиницу Златке предложила после ужина сходить в ресторан. Я тут же согласился, а Петрович с Бэллой начали мяться, ссылаясь на то, что после ужина у них другие планы. Планов у них не было никаких, жалко было валюту.

– Что-то я не в курсе наших планов после ужина. Наверное, Бэлла Павловна будет читать нам лекцию «Экономика должна быть экономной», – с ехидством поинтересовался я. – Златке, приходи обязательно. Будет ну, очень интересно. Послушаешь лекцию о нашем жлобстве. Знаешь, сколько у нас «кильки в томате» с собой? Не знаешь? Так я скажу. Сорок пять банок. Бедная килька экономит нам валюту. – я разозлился на своих коллег по – настоящему. Жмоты, несчастные. Златке смотрела в растерянности, не понимая, о чем речь.

– Юрк, перестань, – начал толкать меня в бок Петрович. – Ты же знаешь, что Лидка мне каждый лев уже сосчитала.

– Юра, хватит паясничать, – попыталась возмутиться Бэлла Павловна. – Дело не в деньгах.

– Так в чем же?

– Посещение ресторанов не входит в нашу программу.

– В вашу не входит, а в мою входит. Я все равно пойду.

– Индивидуально, пожалуйста, – легко согласилась Бэлла.

Людмила о чем-то быстро заговорила со Златкой. Теперь уже мы ничего не понимали.

– Товарищи, Златке вас приглашает в ресторан. Она все оплатит, – повернулась к нам Людмила. Мне даже показалось, что она на меня глянула очень уважительно.

– Но, если Златка настаивает, то мы не будем возражать, – заявила Бэлла Павловна.

Ресторан был замечательный. Он располагался под открытым небом на поляне, возле речушки, которая впадала в море. Пили и ели мало, мне почему-то не хотелось, а Петровичу и Бэлле была слегка неудобно наедаться на халяву. Когда официант принес счет, и Златке полезла в сумочку за деньгами, я вытащил из кармана пятьдесят левов, и передал официанту.

– Я сегодня угощаю.

Златке пыталась вернуть мне деньги. Петрович с Бэллой смотрели на меня, как на ненормального, но я был неприступен, как скала. Я настолько был упоен своим подвигом, «знай наших», что даже не хотел думать о том, что лишил свою семью двух кофточек или одного халата.

В гостинице дождался, когда Петрович заснет, и вышел на балкон. Златке уже была там. Молча перемахнул через перильца и встал рядом. Златке взяла меня за руку и подвела к балконной двери. За дверью стоял ящик пива. Мы пили пиво и целовались. Никогда больше в жизни я не пил столько пива. Потом, приложив палец к губам, она осторожно потянула меня в номер. Стараясь не разбудить детей, стянули с кровати матрас и постелили его балкон. На свой балкон вернулся только тогда, когда уже начало светать.

Теперь каждый день после ужина, взяв с собой детей, мы, как добропорядочная супружеская пара, гуляли по городу, изредка останавливаясь, чтобы выпить по пятьдесят грамм ракии. Расплачивалась всегда Златке, но я и не настаивал, мне было достаточно одного моего подвига в ресторане. Поздно вечером выходил на балкон, утром возвращался. Все догадывались о наших отношениях, но делали вид, что ничего не произошло. Две недели пролетели стремительно. Пришла пора уезжать. Уезжать не хотел, мне показалось, что я сильно влюблен. Не раз рисовал в мечтах, как развожусь с Маняшей, и женюсь на Златке. Было просто и понятно, только в одном вопросе не мог определиться, в какой стране мы будем жить. После долгих сомнений решил, что работать будем у нас, а отдыхать в Болгарии.

Утром последней ночи, взяв детей, мы в последний раз прошлись по городу, останавливаясь только затем, чтобы выпить по пятьдесят грамм ракии. В гостинице Златке пригласила меня к себе в номер. Впервые я зашел к ней в номер через дверь. На нашем матраце лежал новехонький кейс.

– Это тебе, – сказала она. Потом открыла кейс, в нем лежали платье для дочери и махровый халат.

– Это твоей дочери и жене.

– Спасибо.

Не стесняясь детей, мы поцеловались, Златке даже слегка всплакнула

– Я буду помнить тебя, – прошептала она.

– Я тоже. Мне пора.

Я взял кейс и вышел из номера по привычке через балконную дверь. Больше в Болгарии мне побывать не довелось.

Глава шестая Проснуться знаменитым

Я просыпался больным и здоровым, трезвым и с похмелья, с женой и с чужой женой. Но никогда не просыпался знаменитым. Казалось вот, еще чуть – чуть и слава запрыгнет в мою кровать. Но то ли кровать была узковата, то ли я лицом не вышел. Похмелье оставалось, а слава где-то задерживалась в пути.