Октябрь 1941. Варшавское шоссе

Откуда же могла появиться эта ошибка? Возможно, что при написании мемуаров через 25 лет после описываемого события, Г. К. Жуков просто ошибся из-за большого количества людей, с которыми ему приходилось встречаться и на Халхин-Голе, в другие дни войны. В документах ЦАМО РФ нет ни одного упоминания о какой-либо ещё танковой бригаде, находившейся в районе Медыни 8 октября, кроме 17-й. А в делах бригады нет ни одного свидетельства о том, что её командиром или начальником штаба когда-либо был человек с фамилией Троицкий. Ни в одном из многочисленных документов 17-й тбр, начиная с процесса формирования в сентябре 1941 года, фамилия Троицкий не упоминается ни разу, не встречается ни одной его подписи. При этом все документы бригады подтверждают, что командиром 17-й тбр с 29 сентября 1941 года был Герой Советского Союза майор Николай Якимович Клыпин. Вот только на Халхин-Голе он не воевал.

Из учетно-послужной картотеки офицеров в ЦАМО РФ выяснилось, что в 11 – й тбр под командованием М. П. Яковлева с 29 июня 1939 г., действительно служил подполковник Иван Иванович Троицкий, но он не являлся ни командиром, ни начальником штаба 11-й тбр во время боевых действий, когда там был Г. К. Жуков, в то время он занимал должность помощника начальника штаба, и, только по окончании боевых действий, 31 октября 1939 года он стал начальником штаба этой бригады. С 1934-го до 1944 года все части, где он служил, дислоцировались в Забайкалье. В частности, с марта 1941-го по февраль 1942 года он был начальником штаба 61-й танковой дивизии Забайкальского фронта. То есть полковник И. И. Троицкий, воевавший на Халхин-Голе в 11-й тбр, под Москвой в октябре 1941 года мог быть, только дезертировав из своей 61-й тд. В июле 1945 г. он даже стал командующим бронетанковыми войсками Монголии, и в этом статусе его фамилия могла быть на слуху у Г. К. Жукова.

В той же учетно-послужной картотеке офицеров, были найдены сведения, что на Халхин-Голе в 1939 г. воевал начальник штаба 17-й тбр Александр Спиридонович Кислицын. Причём до начала боевых действий он поочерёдно был начальником 5-й и 1-й частей штаба той самой 11-й тбр, а еще раньше, с 1932 г. по 1937 г., служил в 32-й механизированной бригаде 11-го танкового корпуса, на базе которого и была впоследствии сформирована 11-я тбр, т. е. этой бригаде он отдал около 7 лет жизни. Но незадолго до начала боёв на Халхин-Голе, он был назначен помощником командира и начальником снабжения соседней части – 57-го особого корпуса 1-й Армейской группы Монгольской Народной Республики. Командиром именно этого корпуса был назначен Г. К. Жуков по прибытии на Халхин-Гол. Не знать собственного помощника, занимавшегося снабжением, он не мог. В своих «Воспоминаниях и размышлениях» он подробно описывал сложности в снабжении войск, возникающие из-за значительной удалённости наших баз от Монголии, когда каждый литр воды или бензина, каждый снаряд, каждое бревно для костра приходилось возить за 650 километров. Трудности эти, в итоге, были успешно преодолены. По окончании боевых действий на Халхин-Голе, в ноябре 1939 года А. С. Кислицын был награждён орденом Красной Звезды.

В той же 11-й тбр во время боевых действий на Халхин-Голе служил и начальник политотдела 17-й тбр полковой комиссар Исидор Евстафьевич Астапенко, в 1939 году он имел звание старший политрук, но его Г. К. Жуков мог и не вспомнить, а вот собственного помощника он сразу узнал.

Возможно, что в разговоре 8 октября 1941 года под Медынью они вспомнили героическую 11-ю тбр, сыгравшую решающую роль в событиях на Халхин-Голе, вот и остался этот номер танковой бригады в памяти у маршала. Из-за большого количества встреч, произошедших в этот день, Г. К. Жуков, спустя много лет, по ошибке мог перепутать соратников по боям на Халхин-Голе Кислицына и Троицкого, так как оба они какое-то время служили в одной 11-й тбр и, хотя и в разное время, но оба получили впоследствии должность начальника штаба танковой бригады, оба в 1941 г. были подполковниками.

Выше была приведена Оперсводка МВО № 01 от 6 октября 1941 г. где указано, что в УР-37 6 октября прибыла группа из 5 танков КВ и одной бронемашины от ВАММ (ныне – бронетанковой академии) под командованием некого майора Троицкого, но не полковника и не подполковника. С танковой бригадой Георгий Константинович эти 5 танков КВ вряд ли бы перепутал, но, возможно, при подготовке его мемуаров к печати, кто-то из командования МВО подсказал ему нужную фамилию командира танковой части, одной из первых прибывшей в Малоярославецкий УР именно 6 октября 1941 г., в тот же день, что и 17-я тбр.

После выхода в свет «Воспоминаний и размышлений» Г. К. Жукова началась самостоятельная жизнь этой ошибки в фамилии командира или начальника штаба 17-й тбр. Она упорно переписывалась из одного источника в другой, приобретая статус неоспоримой истины.