Октябрь 1941. Варшавское шоссе

Часть разведчиков осталась на неподвижных скрытых постах наблюдения, как это приказал Г. К. Жуков. Впоследствии 4 мотоцикла (3 ИЖ-9 и 1 М-72) так и не вернулись в бригаду из районов д. Нефедово – Шадеево (8—12 км к юго-западу и югу от Гришино) и Вязище – Дороховая (30–35 км северо-западнее Гришино).

Эта территория на следующий день была занята противником. Все 8 пропавших мотоциклистов были уроженцами Горьковской области. Только один из них в 1945 г. был освобожден из плена.

После визита Г. К. Жукова и получения от разведчиков сведений о предстоящем наступлении, 17-я тбр начала передислокацию из-под Медыни на назначенный рубеж обороны – восточный берег р. Изверь, к д. Воронки, Вязище. Части бригады начали передислокацию под покровом ночи с 8 на 9 октября, в тайне от врага. Радиосвязь бригады с вечера 6 октября работала только на прием.

Г. К. Жуков, получивший в штабе 17-й тбр сведения, что в обороне Калуги осталась 5-я гв сд и другие разрозненные части, покинув расположение бригады, отправился к Калуге, посмотреть, как там организована оборона.

Чуть впереди него, немного перегнав, уже проехала машина инженерной службы штаба Резервного фронта, в которой ехали полковник Григорий Иванович Тупичев и ст. лейтенант Никита Васильевич Никулин. В этот день они успели посетить расположение капитана И. Г. Старчака. Н. В. Никулин об этой встрече в своих воспоминаниях не упоминает, как об одной из многих, а вот И. Г. Старчак в своей книге не забыл ее упомянуть, к нему нечасто наведывались представители высших штабов. Он писал: «В тот день к нам прибыл представитель инженерной службы фронта. Он имел задание разрушить дорожные сооружения и всячески препятствовать продвижению неприятельских войск. Приехавший проинформировал меня о положении на нашем направлении, дал несколько добрых советов, как улучшить противотанковую оборону». Отходя от Стрекалово на Изверь вечером этого дня, Старчак выполнил эту задачу. Именно разрушенные мосты и дороги упоминали немцы, как главное препятствие этого дня на их пути до Извери, а вовсе не ожесточенное сопротивление ПО. Проехав 10 км от Медыни, машина полковника Тупичева и ст. лейтенанта Никулина встретилась с колонной советских подразделений, вероятно принадлежащих 43-й армии, движущихся из Калуги в Малоярославец. Н. В. Никулин вспоминал:

«От Медыни мы повернули на Калугу, и не успели проехать и десятка километров, как повстречались с колонной, двигавшейся нам навстречу. Это оказались подразделения штаба одной из армий нашего фронта, во главе их был подполковник Иванов. Не успели мы еще расспросить их по интересующим нас вопросам, как за нашей машиной остановилась другая…, выкрашенная в защитный цвет, и спокойно стояла, как бы ожидая, когда ей освободят дорогу. Но вот кого-то заинтересовала машина, он подошел, чтобы узнать ее дальнейшие намерения или, возможно, предупредить, чтобы она была осторожна и далеко не рвалась, т. к. возможно было неожиданно налететь на немцев. Но не успел подошедший слово сказать, как открылась дверца машины, и из нее раздался тихий, но властный голос: «Кто здесь старший?» И сейчас же полетели по колонне слова «Подполковника Иванова в голову колонны». Через несколько минут, подойдя к этой машине, где уже стоял полковник Тупичев, я увидел сидящего в машине человека. Это был мужчина средних лет, сильно загорелый, в фуражке покроя не совсем военного, на шинели были фронтовые петлицы, на которых блестели 5 генеральских звездочек. Это был генерал армии Жуков.

Подбежавший подполковник Иванов начал было рапортовать, но, не закончив, услышал: «Куда идет колонна?», а затем «А кто остался защищать рубежи по Угре?»

Иванов назвал населенный пункт у Малоярославца, куда они направлялись и ответил, что их отход прикрывает такой-то батальон. «Так, – с растяжкой и спокойно заметил Жуков, – Калугу решили не защищать… Ну что же, поезжайте… Расстрелять я вас и там успею. А вы, полковник, – сказал он, обращаясь к Тупичеву, – едете туда? Так передайте командиру батальона, чтобы он держался, во что бы то ни стало, а я позабочусь прислать ему подкрепление». Сам захлопнул дверцу, обогнал нашу машину и поехал к линии фронта.

Слова командующего прозвучали для Иванова как страшный гром среди ясного неба. Он так и стоял с раскрытым ртом, пока не скрылась машина генерала армии. Прийдя в себя, он закричал: «Назад!.. Поворачивай назад!». И побежал к своей машине, делая переполох во всей колонне. Наша машина также пошла к линии фронта и нас то и дело спрашивали: «Что случилось? Почему поворачиваем назад, неужели, впереди немцы?» А задние машины все еще двигались вперед, увеличивая толкучку. Вскоре мы услышали трескотню ружейных и пулеметных выстрелов – это наши авангардные подразделения вели перестрелку с передовыми немецким группами, которые появились здесь неожиданно быстро…».