Олеандр

Никто мне ничего не ответил на это. Мне показалось, что это был буквально разговор с самим собой. Но кто-то касался плеча моей руки, и это было как легкое дуновение ветром. Все проносилось мимо моего лица, иное время неслось с такой скоростью, что можно было не заметить, но я улавливал каждое мгновение, и пытался слиться с этой атмосферой, чтобы точно понять, как мне все изменить.

Время подходило к вечеру, уже смеркалось, пора было покидать сад и возвращаться домой. Вот я снова побежал, путь от сада до дома вел через огромный лес, и мне надо было уже бежать быстрее, потому что в этом лесу было очень темно, и ничего не видно. Но я помнил, что в это время появляются светлячки, и от их света все озаряется вокруг, поэтому не так страшно. Издалека слышались различные звуки, которые колыхались на ветру и создавали целую симфонию прекрасных композиций. О, как же я любил музыку.

Прозрачные тени воздуха

Глубокое озеро в центре огромного города, и каждое утро толпы людей приходят к водам, что испытать глубину через позывы своего тела нырнуть. Там же стоит стена, в которой встроен аквариум, там плавают акулы. Акулы наблюдают за толпой людей, за их движениями, слушают их монотонные голоса, представляют следы их ног, углубленных в бетон, эти хищные рыбы бьются об стекло, чтобы вырваться и схватить своих жертв, но стекло такое прочное, что им ничего не остается, как смиренно плавать. Глаза акулы такие узкие, словно лезвие тонкого орудия убийства, они смотрят за жизнью центра города, кто-то закричит, это будет мой крик: – Смотрите, одна акула съела другую! Только самоуничтожением они могут привлечь взгляды толпы, но никто не смотрел, мне лишь торопились закрыть глаза.

That's how often I walk with my eyes closed among people, my face is invisible.1

Неужели я не справляюсь, сила моего воображения потеряла контроль. Вдруг у меня другая жизнь, другой дом, я не хожу в школу, все иначе. Прогремел гром, небо стало темно- синим.

Побежал в сторону дома, на улице холодало. Странно только октябрь, а такое ощущение, что сегодня пойдет снег. Мне нравился снег, особенно, когда светило солнце, и все эти хрупкие снежинки блестели на солнце. На это я мог смотреть бесконечно, вот вся моя тайна, все чувства я вкладывал в лёд, Кай, который вечно ждет свою снежную королеву. Холодность рассудка, бесчувственность все это наполняло меня ежедневно, и мне, возможно, хотелось продолжения, но…

Вот прибежал к своему дому, чуть поросшей травой. Осмотрел его, в окне горел свет. Видна была кухня, виден был иссохший силуэт матери. Она готовила ужин. Решил постучать в дверь, послышались глухие шаги. Вдруг двери открылась и на пороге появилась мама. Она улыбалась и спросила:

– Где ты был? Где же ты был? Где? С Кем? Докладывай все в письменном допросе. Так поздно на улице, ночь просто покрывает своим одеялом улицы. Мне было одиноко. Я тебя ждала и ждала.

Просто улыбнулся ей. Своей улыбкой я говорил о многом, о том, что так и не мог сказать вслух, мне иногда так хотелось помолчать. Все же я ответил:

– Решил погулять после школы, ничего особенного. Рассматривал листья на мокром асфальте, там представляешь, на улице, возможно, пойдет снег и это в начале ноября.

Мне вдруг стало очень спокойно. Темно-каштановые волосы матери переливались на свету, и видно было каждую ее морщинку.

На этом их разговор был закончен, я зашел на кухню и сел за стол, видимо время пришло ужина. Я смотрел на тарелку с едой и ковырял еду вилкой и все рассуждал про себя. Моя мама постоянно работала на сложной работе, которую явно не любила, но ей всегда приходилось притворяться перед своим начальником. Это я прекрасно понимал, но она все это терпела, конечно, ради меня. Вообще она мечтала стать пианисткой, но у неё не получилось, видимо, поэтому я тоже так увлечен музыкой. Когда я смотрел на ее пальцы, они немного были скрученные, в готовности распластаться и отыграть свою одинокую мелодию. В общем, в ее жизни я не играл никакой роли, так как ей хотелось изменения, но в тоже время, ее пугало момент движения, но все ее надежды на меня были разрушены. Вот эти ласкательные слова, но мне нужно было прокричать: – Мама, мой период взросления! Теперь небольшой рассказ вам про своего отца, да мой отец умер давно, так говорила мне мать, якобы он погиб на войне, прошло уже десять лет с его смерти. Никогда его не видел, но часто его воображал в своей голове, немного сгорбленным, худым мужчиной. Мираэль говорила, что если бы я его увидел, то сразу бы его узнал. Видимо между нами была некая связь, о которой я даже и не знал. Так, что мы жили одни с мамой, и временами было сложно. Но никаких жалоб с моей стороны, мы справлялись и были по- своему счастливы. Конечно, мне иногда хотелось побыть где-то далеко в уголках своего воображения, побывать в самых сокровенных его местах и наполнит свое сердце чувствами, которые я никогда ранее не испытывал. Но всепоглощающий холод и слабость в теле уносили меня в мир моего искушения.