Оленька, Живчик и туз

— Перепиши всех, кто сидит в приемной. Всем производственникам, так уж и быть, на весь третий квартал снизим цену за каждый децикубокилометр туза на 10 условных единиц. Собери их отдельно, объяви им, пусть порадуются. А энергозачетников, этих грязных гиен, гони метлой.

11.

Упустив ревнивца Пыльцова, незадачливые, но прекрасно физически развитые атомные монтажники из РСУ-61 и их плюгавые предводители господа Мутрук с Детским стали караулить у дверей Тузпрома аферистку Ланчикову. Час слонялись по автостоянке, другой, третий, свечерело, солнышко на закат покатилось, а ремонтники в голодной тоске все теребят в руках концы бельевых веревок.

Что ни говори, а все-таки неподобающая получается картина — тут и “Бентли” и “Порше” паркуются, и красный “Феррари” прямо отсюда только что на платформе увезли на Барвиху, а у этих недотеп монтажников “Дымок” закончился (банные побратимы Детский с Мутруком, конечно, не курят, здоровье берегут), и они из-под фирменных покрышек “Континентал” и “Йокогама” окурки собирают. А к концу рабочего дня мутруковцы вовсе распустились и стали постреливать сигареты у разъезжающихся по домам и уставших после напряженного грабежа тузпромовцев.

Тут белобрысый громила-охранник опять вышел из укрепзагона и, поигрывая электрошоковой дубинкой, к шаромыжникам по-человечески обратился:

— Пацаны, — говорит (слышь, он этим козявкам комплимент сделал, “пацанами” назвал, а им хоть бы хны), — что вы тут все шастаете?

— Мы бухгалтершу свою ждем. Она отчет самому господину Фортепьянову понесла, но задержалась. Мы тут уже и волноваться стали, — объяснил господин Детский.

“Они телку с брюликами караулят”, — смикитил охранник-громила и сказал:

— На этой автостоянке бомжам пастись не положено! Чтобы я вас тут больше не видел!

Но господин Детский человек предприимчивый, пошел за охранником и исподтишка, чтобы атомные монтажники живую двадцатидолларовую купюру в его руках не увидели и в голодной ярости не разорвали бы банных друзей, сунул громиле деньги и говорит:

— Ты, парень, пожалуйста, проверь — в Тузпроме ли еще госпожа Ланчикова. А то давно пора ей на работе быть, а ее все нет и нет. Как проверишь — так еще столько же получишь.

А белобрысому громиле самому стало интересно — что-то уж больно долго эта брильянтовая бикса коптится на 18-ом управленческом этаже. И у законника Живчика тогда сразу полная информация будет.

Отправился громила проверить — покинула Ланчикова Тузпром или нет.

Только зашел охранник в укрепзагон, а там как раз командир Тузпромовской досмотровой дивизии генерал-полковник Пако Кочканян проверяет посты.

Товарищ Пако (ударение на “па”) человек разговорчивый, веселый, чисто по-латино-армянски общительный и вовсе не соответствует трафаретному и мрачному образу чекиста. Это особист новой, прогрессивной формации и очень любит поделиться с личным составом, с досмотровой, так сказать, порослью старыми гэбисткими приемчиками. Ведь болтай о них-не болтай, а все эти ухищрения и заморочки такого высочайшего класса сложности, что ни расшифровке, ни, тем более, раскрываемости никогда не поддаются.

— Вон, ребята, видите у нас за Тузпромом кочковатое поле крапивой и лопухами-борщевниками поросло? — снисходительно улыбнулся генерал-полковник.

— Видим, — отвечают, став по стойке “смирно”, бойцы охраны.

— В конце каждого рабочего дня на этом самом поле раздвигаются чахлые кустики и из-под земли вылетают лимузины с двумя джипами сопровождения. В любом из них может находиться сам господин Фортепьянов или его Первый помощник.

— Как из-под земли? — удивился громила Гон.

— А вот так, — простер руку Пако Кочканян, и тут как раз поросшая бурьяном земля разодвинулась и очередной Президентский кортеж — вжжжиик! — вылетел по пандусу на поверхность и промчался мимо.

Гон только рот разинул от удивления, а генерал-полковник Кочканян продолжил инструктаж:

— Охрана в джипах, так называемые “выездники”, не знают и знать не должны — находится ли в любом из сопровождаемых лимузинов высшее должностное лицо. И водитель, разумеется, не знает, кого именно он везет — то ли господина Фортепьянова, то ли его Первого помощника. А главное, ни сам господин Фортепьянов, ни, тем более, его Первый помощник понятия не имеют, куда они едут.

— Как такое может быть? — поразился Гон.