Олигарх 3 (СИ)

После первой моей поездки в Лондон, он и Татьянина мать Анисья, попросили моего дозволения пожениться. Люди они были уже свободные и я прямо об этом сказал. Но в ответ Степан Дмитриевич сказал, что без моего одобрения они это не сделают. Оказалось, что это категорическое условие маленькой Татьяны Андреевны. Свою матушку она признавала и ни перед кем не стеснялась своего происхождения, зная, что я любому за неё порву всё, до чего сумею дотянуться. Но светлейшее согласие на этот брак было её категорическим условием. Почему, я выяснять не стал, зачем её лишний раз травмировать.

Вот после этого бракосочетания, господин Бурков и сделал мне своё деловое предложение, осторожненько, так сказать по-родственному за всем присматривать.

Поразмыслив, я согласился, береженого бог бережет. Ставки в моих играх росли ни по дням, а по часам и лишняя соломка ох как не повредит. Тем более, что полной картины всех моих дел и делишек не знал никто, даже Соня.

Главным моим подрядчиком был господин Кольцов. Кузьма Иванович со своими сыновьями верховодили во всех строительных делах Усть-Луги и богатели и набирали влияние буквально не по дням, а по часам.

Старший сын Иван Кузьмич от дел отошел очень быстро, сразу же как только мы с ним пообщались и стал целиком и полностью заниматься подбором желающих переехать Америку и на Дальний Восток.

Для себя лично он наметил будущее поселение на Охотском море, которое я для себя привычно называл Магаданом. Именно там я собирался сделать узловой и опорный пункт моей будущей восточной империи.

И сейчас в Усть-Луги кипела жизнь. Началось строительство мощных причалов, в моих планов был одновременный прием десятка пароходов типа «Геркулеса», строились гостиницы для моряков, временные лагеря для переселенцев, всякие мастерские, многие из которых имели все шансы стать впоследствии серьёзными заводами.

Одной из проблем было зимнее судоходство по Балтике, но синьор Антонио уже получил соответсвующее техзадание и в ближайшее время первый в мире паровой ледокол появится у причала Усть-Луги.

Он сейчас строится в Генуи, у него усиленный металлический нос и винт, а не колеса. Какой-то изобретатель в Триесте уже построил витовой пароход. Антонио как-то прознал про это и купил у него и идею и её первое воплощение.

Сейчас специально обученные и нанятые Антонио люди, за очень не малые деньги, доводят эту идею до ума. Надо сказать, что это в основном британцы, среди них только один итальянец и двое русских.

На своей верфи в Генуи Антонио должен построить мне еще три парохода для дальних рейсов, один из них в северном исполнении и два небольших почтовых. Пара почтовиков уже готова и пришла в Усть-Лугу.

А потом Антонио начнет строить Балтийский судостроительный завод.

Почтовики были действительно предназначены ходить с почтой и небольшим количеством пассажиров между Лондоном и Усть-Лугой. Конечно предусматривался заход и в другие порты, например Санкт-Петербург. Они показывали прежде небывалую скорость, до десяти миль в час на паровой тяге и я планировал их регулярные еженедельные рейсы.

Практически моя неограниченность в средствах позволяла осуществлять не только мало прибыльные проекты, но и заведомо убыточные, вернее пока убыточные. Я великолепно знал, что у меня в достаточно большом обозримом будущем нет ни одного убыточного предприятия.

Химикам я поручил изобрести резину и придумать периодическую таблицу химических элементов. Моих скудных знаний в этих делах вполне достаточно, чтобы сформулировать идею и поставить задачу.

В моё отсутствие всеми делами в России будет рулить конечно господин Охоткин под бдительным и неустанным контролем Анны Андреевны и аккуратным и незаметным присмотром Степана Дмитриевича.

Со дня на день я ждал прихода пароходов из Америке. Три партии переселенцев уже ожидали их возвращения. На борт пароходов должны подняться пятьдесят семей староверов и по шестьдесят семей уральских казаков и простых крестьян, выкупленных мною из крепостной неволи.

На «Дежневе» в Америку пойду и я. Во время перехода мы с крестным обсудим предполагаемый бросок в Охотское море.

Пароходы пришли двадцать пятого ноября и они сразу стали готовиться в следующему рейсу, надо было спешить, разбивать лед носом «Дежнева» не самая хорошая идея.

Я был в Питере, когда второго декабря пришел почтовик из Кенигсберга. Польское восстание началось.

Вечером 29-ого ноября в Лазенковском лесу под Варшавой стали собираться вооружённые студенты, а в казармах польских полков вооружились группы солдат под руководством соратников Петра Высоцкого, он сам сумел поднять на бунт почти всю Школу подхорунжих.

Во главе ста пятидесяти подхорунжих он напал на казарму гвардейских улан, а группа отборных заговорщиков проникла в Бельведерский дворец, они по-видимому собирались убить Наместника.