Олимпийские игры. Очень личное

Честно говоря, я порядком устала, дожидаясь назначенного интервью с Майклом. На этот день у четырнадцатикратного в общей сложности олимпийского чемпиона было запланировано множество мероприятий, и, наблюдая за тем, как Фелпс общается с публикой, принимает участие в самых разнообразных проектах, солирует перед микрофонами, неизвестно в какой раз рассказывая о том, что пережил за две недели в Пекине, я пыталась понять, насколько должен быть вымотан он сам. Ясно ведь, что после столь яркого выступления должна обязательно наступить обратная реакция. Не случайно сам Фелпс сказал после соревнований, что мечтает о том дне, когда обязательная программа его пребывания на Играх будет завершена и у него появится возможность просто побыть с близкими.

Ажиотаж вокруг себя выдающийся пловец воспринимал с олимпийским спокойствием, а иногда – с откровенной иронией. Согласитесь, только человеку с хорошим чувством юмора придет в голову, оказавшись под прицелом сотен объективов, вытащить из кармана собственную камеру и начать фотографировать снимающих.

Контрактные обязательства Фелпса касались чуть ли не каждого его шага. Интервью – только по договоренности, любые совместные снимки и автографы исключены, если только речь не идет о специально организованных сессиях. За хронометражем всех интервью, большая часть которых проходила в павильоне на моих глазах, агент Майкла следил весьма пристально, контролируя, чтобы ни одна минута не проходила даром. Когда я попробовала возразить против того, чтобы во время моего интервью одна из телекомпаний расставляла вокруг нас с Фелпсом свое оборудование, ответ был достаточно резким: «Это не обсуждается».

Оставалось смириться и включить диктофон.

– Вы, возможно, удивитесь, Майкл, но один из первых вопросов, который в Пекине задали олимпийской чемпионке по плаванию на открытой воде Ларисе Ильченко, касался непосредственно вас. Ее спросили: «Каким мог приплыть к финишу Майкл Фелпс, если бы стартовал на десятикилометровой дистанции?» Вы можете представить себя плывущим марафон?

– Десять километров, да еще в открытом водоеме, – совсем иной тип плавания, нежели тот, к которому привык я. Совершенно несопоставимый с плаванием в бассейне. Скажу откровенно: это не то занятие, о котором я мог бы мечтать.

– А 1500 метров в бассейне?

– Упаси бог! Никакого желания выступать в дистанционных дисциплинах я не испытываю в принципе. И не испытывал никогда в жизни.

– Почему? Вам становится скучно, если плыть приходится долго? Это раздражает?

– Не знаю. Возможно, некоторые люди созданы для того, чтобы плавать на такие расстояния. Но точно знаю, что я не из их числа.

Эти слова вполне ложились на версию об особенностях психики Майкла, впервые услышанную мной на Играх в Афинах. («Высидеть урок до конца для мальчишки было подвигом…») В Пекине он сказал к тому же, что намерен отказаться от самой длинной из своих дистанций – 400 метров комплексным плаванием. И переключиться на более короткие заплывы.

Беседуя с ним в одной из крохотных комнатушек павильона «Омеги», я честно призналась, что видела каждый из восьми рекордных заплывов и теперь точно знаю, что хочу увидеть через четыре года в Лондоне. А именно – Майкла Фелпса, который старается превзойти рекорд Майкла Фелпса.

– Пока могу пообещать только то, что в Лондоне вы меня обязательно увидите, – улыбнулся Майкл. – А вот рекорд… Пока не знаю. Не исключаю такой вероятности, кстати. Но зависеть это будет не столько от меня самого, сколько от расписания соревнований, от того, в каких дисциплинах мы с тренером решим специализироваться. Очень надеюсь, что мое выступление в Лондоне станет не менее запоминающимся, чем то, что было в Пекине. Поскольку именно там я планирую завершить карьеру.

– Вы столько лет жили с мечтой о том дне, когда побьете олимпийский рекорд вашего соотечественника Марка Спитца. В Пекине реализовали ее. Не испытываете разочарования от того, что столь великой мечты у вас больше нет?

– Что вы! С того самого момента, как я коснулся финиша в своем заключительном виде, думаю уже совершенно о других целях. Я хотел бы стать именно тем человеком, который выведет американское плавание на принципиально иной уровень. Пусть это будет не сразу, а шаг за шагом, но я искренне мечтаю о том, чтобы плавание было у людей на слуху каждый день. А не раз в четыре года, как это происходит сейчас. Я хорошо отдаю себе отчет в том, насколько сложны задачи, которые я перед собой ставлю. Знаю, насколько нужно быть преданным делу, чтобы все их выполнить. Самое сложное, если разобраться, заключается в том, чтобы это понять. И решить для себя, готов ли ты сам работать, чтобы до этой цели добраться. Для себя я все решил. И знаю точно, что не остановлюсь до тех пор, пока не пойму, что цель достигнута.

Уже прощаясь с Фелпсом, я не удержалась, чтобы не задать еще один вопрос. Точнее, просто озвучить мысли, которые упорно крутились в моей голове: