Олимпийские игры. Очень личное

Тогда Евгений Васильевич впервые в жизни решился форсировать события. Он никогда не торопил ученицу, понимая, что рекордные результаты никуда от нее не денутся. А в 2005-м на турнире в Лондоне, когда спортсменка взяла высоту 4,96, установив очередной мировой рекорд, неожиданно сказал: мол, кто знает, что будет завтра? Но раз уж готовность так высока, может, попробуем прыгнуть на пять метров? Нет никакого смысла продолжать откладывать «исторический» прыжок, подбираясь к нему по сантиметру.

Высоту пять метров Исинбаева взяла с первой попытки.

* * *

В Лондоне спортсменка была звездой. Соревнования с ее участием напоминали хорошо подготовленное шоу, в котором продуман и срежиссирован каждый шаг, каждая деталь. На всех соревнованиях сезона фотографы караулили тот момент, когда Исинбаева выполнит первую попытку (обычно Лена появлялась в секторе, когда большинство участниц уже выбывали из борьбы), садилась на синтетическое покрытие и с головой накрывалась одеялами. Одеял обычно было три: белое, синее и красное. В цвет российского флага.

В интервью я спросила, в чем спортсменка видит мотивацию, чтобы продолжать выступления? Она без колебаний ответила:

– Быть в центре внимания, добиваться успеха. В спорте мне осталось продержаться всего четыре года. Напоследок ка-ак шарахну – и уйду. Хочу, чтобы мой рекорд простоял сто лет!

Тогда я, помню, подумала, что Лена стала напоминать своего кумира даже в мелочах. Бубка, как говорили мне в легкоатлетических кругах, в свое время крайне болезненно относился к мысли о том, что принадлежащий ему рекорд может быть кем-то перекрыт. И став членом Международной федерации легкой атлетики, даже якобы поспособствовал тому, чтобы изменить конструкцию крепежа планки, сделать ее более уязвимой, слетающей от любого касания.

На вопрос, не боится ли она проиграть, Исинбаева сказала:

– Сильные люди не думают о поражениях. Вот и я не думаю.

Проиграла она спустя год, причем сокрушительно: выйдя в финал чемпионата мира-2009 в Берлине, не сумела взять ни одной высоты. Еще через год Лена вернулась к Трофимову.

После того как она проиграла в Лондоне, я спросила тренера, что заставило его принять ученицу обратно? Ведь ее уход к Петрову стал, хоть и косвенно, причиной тяжелейшего онкологического заболевания супруги тренера – та слишком сильно и глубоко переживала случившееся. Более того, Лена сама как-то сказала о том, что знает свою вину и глубоко переживает ее. Трофимов же ответил:

– Нам всем много чего пришлось пережить в связи с этой историей. Главное, что мы простили друг друга. Могу сказать честно: когда я увидел Ленку на пороге, у меня внутри все оборвалось. Все обиды ушли именно в тот момент. Осталось только понимание, что Ленка – это наш ребенок. Которого судьба так нахлобучила, что нужно просто возвращать его к жизни, а не рассуждать, кто был прав, а кто виноват. Тем более что, вернувшись, она у всех попросила прощения, покаялась. А на это способен только очень сильный человек…

Проиграла Исинбаева обидно. В свое время именно Трофимов научил ее забираться на соревнованиях под одеяло – так было проще сосредоточиться и избежать какого бы то ни было воздействия со стороны. В Лондоне спортсменка тоже сидела под одеялом, готовясь к очередной попытке, но когда вышла прыгать, соревнования чуть задержали – из-за награждения. Пока Лена стояла на ветру под дождем и готовилась к разбегу, она успела порядком замерзнуть и сбила планку на первой попытке. После чего снова спряталась ото всех, привычно накрывшись одеялом.

Трофимов кричал ей с трибуны, срывая голос: «Пропусти прыжок! Перенеси попытку на другую высоту!!!» Но ученица его не слышала. Потом она снова вышла в сектор и снова ошиблась, оставшись в итоге третьей. Американка Дженнифер Сур, ставшая чемпионкой, не дотянула до пекинского результата Исинбаевой тридцать сантиметров.

Еще через год Лена стала у Трофимова чемпионкой мира.

2014 год. Сочи

Глава 1. Тринадцать – число российское

Месяцев за пять до начала Игр в Сочи мне позвонила подруга – главный редактор журнала для пассажиров одной из российских авиакомпаний. Она обратилась с достаточно стандартной просьбой: в январский выпуск написать небольшого размера текст о предстоящей Олимпиаде – объяснить читателям, чего нам ждать на своей домашней Олимпиаде, на кого смотреть, чем примечателен тот или иной вид спорта, словом, провести некий ликбез среди тех, чей интерес к спорту просыпается исключительно на Олимпийских играх, на них же и заканчивается.

Я согласилась, и тут же, как часто бывает с журналистами, благополучно забыла о разговоре. А месяц спустя, когда от намеченного дедлайна уже прошла неделя или две, получила письмо: «Леночка, так ты пришлешь текст?»