Олимпийские игры. Очень личное

Мне рассказывали, что именно тогда, во времена юниорских выступлений, у Гэри появилась привычка надевать на голову перед ответственными соревнованиями наушники плеера, максимально увеличивая громкость, – чтобы отвлечься.

Первым серьезным успехом американца стало серебро чемпионата мира-1994 в Риме на дистанции 100 метров вольным стилем. Тогда он проиграл Попову 0,3 секунды и был абсолютно счастлив. Сразу после возвращения Холл сменил тренера, перейдя к известному в США Майку Боттому, но особого прогресса не последовало. Даже на отборочном чемпионате США пловец проиграл Джону Ольсену, с трудом попав в олимпийскую команду. А в Атланте заявил во всеуслышание: «Я приехал выигрывать и сделаю это непременно!»

Ни один из дней, предшествовавших выступлению, не обходился без того, чтобы служба информации не опубликовала очередное интервью с Холлом.

«Когда рекордсмен мира Том Джеггер проиграл отбор и не попал в олимпийскую команду, он лично подошел поздравить меня и сказал: „Побей русского!” Я пообещал, что сделаю это…»

«… Попов боится меня. Он не смотрит мне в глаза, потому что знает, что на меня не действует его гипнотический взгляд!»

«… Я – самый быстрый пловец в мире. Попов – чемпион. Но его время прошло в Барселоне».

«… Мой отец звонил мне, чтобы подбодрить. На самом деле он волнуется. Я же спокоен и уверен в себе. Атланта – мой шанс. И я не намерен его упустить!..»

Американские средства массовой информации сделали все, чтобы к началу Игр вовлечь в дуэль Холл – Попов всю страну. Президент США Билл Клинтон сказал, что непременно найдет возможность лично приехать на состязания спринтеров, чтобы поддержать своего спортсмена. Каждое появление Холла на бортике трибуны встречали нечеловеческими воплями и овацией. Радиоинженеры бассейна лично поинтересовались у пловца, какую музыку он хотел бы слышать, выходя на старт…

* * *

Когда до Игр в Атланте еще оставался год, Попов приехал на чемпионат Европы в Вену за неделю до соревнований и ждал тренера. Геннадий Турецкий, тренировавший тогда австралийцев, должен был прилететь туда из Америки, где австралийская команда выступала на Тихоокеанских играх. Он не прилетел. В самолете, которым тренер летел в США, чтобы присоединиться там к сборной Зеленого континента, Турецкому стало плохо, он, падая, вцепился в стюардессу, вместе с ней рухнул на одного из пассажиров, в салоне поднялась суматоха, и пилот принял решение совершить незапланированную посадку на Гавайях. Поскольку виновником этого признали именно Турецкого, тренера сняли с рейса, авиакомпания обратилась в суд, а тот вынес неожиданное решение: приговорить подсудимого к месячному заключению в местной тюрьме.

Сам Турецкий позже вспоминал свою «гавайскую отсидку» с иронией. За месяц вынужденной изоляции он начал писать книжку, разработал парочку необходимых для работы компьютерных программ. Да и скучать ему особенно не приходилось: выдающегося российского тренера регулярно навещал в тюрьме не менее выдающийся американский пловец, трехкратный олимпийский чемпион Роуди Гейнс.

Но Попов, которому предстояло стартовать в Вене, был в шоке. Внешне он сохранял бодрость духа, но мне сказал тогда:

– Наверное, я не должен волноваться. В конце концов, с тех пор как Турецкий стал работать в Австралии, мне в основном приходится ездить на соревнования в одиночку. Но мне его не хватает. Особенно тогда, когда начинаю чувствовать, что плыву не так быстро, как хотелось бы. И некому подсказать со стороны. Выиграть здесь, в Вене, мне не помешает ничто. Но в следующем году – Олимпийские игры. А это гораздо сложнее, чем все остальные соревнования вместе взятые. Надо быть уверенным в себе и полностью доверять тренеру. Я же все чаще и чаще думаю о том, что тренер уже два года не видел меня на соревнованиях…

За две недели до Игр в Атланте Попову предстояло пережить еще один удар. Руководство австралийской олимпийской сборной выставило Турецкому ультиматум: во время Игр он не имел права не только работать с Поповым, но даже разговаривать с ним на территории бассейна. К тренеру был даже приставлен видеооператор, который снимал все действия и передвижения Турецкого на пленку. Поэтому все общение тренера с учеником сводилось большей частью к коротким беседам на пути от бассейна к Олимпийской деревне.

За несколько дней до первого старта я увидела звездную парочку у входа на стадион. Направилась было в их сторону, однако Геннадий, с которым мы к тому времени были знакомы, что называется, тысячу лет, как бы невзначай встал у меня на пути. Оттеснил в сторонку, попросил закурить. И по своему обыкновению – без предисловий, словно мы виделись в последний раз не два года назад, а вчера, начал рассказывать: