Оливковое дерево

После того как занавес опустился в последний раз, Хелена вернулась в гримерку. Адреналин гулял в крови, и, несмотря на текущие, несвязанные со сценой проблемы, она все еще была на взводе. Почти немедленно в дверь постучали, возвещая о начале, как она знала, непрерывного потока посетителей, желающих ее поздравить.

У двери появилось красивое лицо, обрамленное очень светлыми волосами.

– Надеюсь, я не помешаю.

– Вовсе нет. Пожалуйста, Фридрих, входите.

Хелена пошла навстречу гостю, думая, как аристократично он выглядит в белом галстуке и фраке с украшенной родовым гербом алой лентой, пересекающей широкую грудь. Фридрих взял ее руку и поцеловал.

– Никакими словами не передать, каким пленительным я нашел ваше сегодняшнее выступление. Вы воистину воплощение сказочной сильфиды. И я вижу, что вы получили мои цветы, – добавил он, указывая на розы.

– Они изумительны. И ожерелье тоже прекрасно, Фридрих, но, право, это слишком уж щедро…

– Тише, моя дорогая Хелена. Это не больше, чем вы заслуживаете. Пожалуйста, я был бы в ужасе, если бы думал, что не угодил вам. И я весьма надеюсь, что вы наденете мой подарок на бал.

– Тогда могу только пообещать, что надену, и поблагодарить вас.

– Единственная благодарность, которая мне нужна, чтобы ваша рука была в моей, когда мы войдем во дворец Хофбург завтра вечером.

Хелена собиралась ответить, когда в дверь снова постучали.

– Итак, я откланиваюсь до поры, Хелена, и буду ждать чудесного Нового года, – с этими словами Фридрих низко поклонился и вышел, когда толпа поклонников хлынула в комнату и окружила ее.

В конце концов все разошлись, оставив Хелену одну. Адреналин, поддерживавший ее весь вечер, схлынул, и она чувствовала себя слабой и опустошенной. Когда Клара помогла ей снять костюм и смыть грим, Хелена переоделась в джинсы и свитер, натянула пальто и сапоги и вышла из театра.

* * *

На следующий день Хелена и Фабио пошли на новогодний ланч в «Грихенбайсле».

– Cara, – он встал, когда официант проводил ее к столику. – Ну, садись, и давай отпразднуем вчерашний успех. – Он взял бутылку шампанского из уже ожидающего ведерка со льдом и налил два бокала.

– За нас! И за Новый год! – провозгласил он, чокаясь своим бокалом с ее. – Я уже прочитал рецензии на «Сильфиду» в утренних газетах, и они великолепны. Все говорят, что ты – звезда, восходящая на небосвод. А когда мы станцуем премьеру нашего нового балета, они тем более поймут, что мы – сила, с которой надо считаться. Мы на пути к вершине, Хелена, я в этом уверен.

Хелена попыталась подыграть явной эйфории Фабио, но смогла выдавить разве что слабую улыбку.

– И помимо твоего вчерашнего триумфа на сцене, сегодня вечером ты пойдешь на бал во дворец Хофбург с прекрасным принцем. Ты не рада, cara? Такая ночь – это, наверное, мечта каждой женщины… да и мужчины, – рассмеялся он.

– Фабио, ты должен понять, что я не могу так просто… отвлечься от того, что произошло.

– Тю! – он пренебрежительно махнул рукой. – Ты все еще говоришь об этом негодяе Александре? Разумеется, я понимаю, какую боль он тебе причинил, но пора его забыть и жить дальше. Я думал, принц тебе нравится?

– Я… он… да, наверное, но… не уверена, что я готова.

– Может быть, это просто потому, что ты переутомилась. – Фабио наклонился над столиком и внимательно осмотрел ее лицо. – Ты очень бледна, Хелена, и даже не пригубила шампанское. Ты не больна?

– Нет-нет, не больна… просто… устала, вот и все, – она прикусила губу.

– Тогда как только мы закончим ланч, я вызову такси и отправлю тебя домой. Ты должна отдохнуть, чтобы приготовиться к балу. Я хочу, чтобы ты наконец-то повеселилась, Хелена.

– Да, ты прав. – Она сумела натянуто улыбнуться, чтобы успокоить его. – Вздремну, и все будет в порядке.

Фабио бросил на нее подозрительный взгляд, но воздержался от дальнейших комментариев и сменил тему, расспрашивая ее о бальном платье, потом, как обычно, развлекал ее пикантными подробностями из сплетен о других членах труппы. Принесли их заказ, и она чувствовала его острый оценивающий взгляд, когда едва прикоснулась к еде.

«Как будто, – подумала Хелена, – он уже знает».

* * *

Покончив с ланчем, она вернулась домой и, послушавшись приказа Фабио, легла в постель. Как ни пыталась она уснуть, мысли не успокаивались, а живот крутило. В очередной раз она попыталась подсчитать, возможно ли это или же у нее просто мандраж. Вскоре после первого физического контакта с Александром ее подхватило вихрем балетного сезона, и, как большинство балерин, она все время принимала таблетку без обычного недельного перерыва, чтобы предотвратить менструацию. Это считалось обязательным для выходов на сцену.

В результате Хелена не слишком представляла, когда у нее были последние «нормальные» месячные.

Но, с другой стороны… тошнота, тяжесть в животе, утомляемость – симптомы, которые она слишком уж хорошо помнила с прошлого раза…

В конце концов Хелена перестала пытаться отдохнуть и встала. Сколько ни откладывай, есть только один способ узнать и успокоиться.