Она не Я

Просто что? Хотела понять, на что способна сама? Хотела проверить себя, узнать, что смогу, когда останусь совсем одна, без чьей либо опоры и помощи?

– Просто мне хочется побыть одной, – договорила в обтекаемо-мягкой форме.

Он неловко кивнул:

– Хорошо. Но знайте, что можете позвонить мне в случае чего…

– Спасибо.

Одно-единственное слово – всего лишь дань вежливости. На самом деле я знала, что вряд ли когда-либо совершу этот звонок.

* * *

Пошли дни…

Первые – самые тревожные, полные постоянного страха, что Кирилл нас найдет. Беспокойство, преследовавшее меня наяву, находило свое отражение и во снах: нередко я просыпалась с застрявшим в горле криком, когда чьи-то чужие руки тянулись к самому дорогому, что у меня было – моей дочери, намереваясь ее отнять, отобрать…

И каждый раз я отчаянно пыталась понять, кому принадлежали эти ненавистные руки, но никогда не видела лица.

На исходе первой недели бесконечный страх начал наконец отступать и становился тем слабее, чем больше крепло мое понимание, что я вполне способна прожить сама.

Настало время вспомнить, что значило надеяться лишь на себя саму. Это была непростая ноша, но мне нравилось то чувство независимости, которое рождалось и постепенно крепло во мне день за днем.

Отсутствие рядом Кирилла и постоянного надзора за мной помогло расслабиться, проветрить голову, освежить мысли. Я твердо знала, что нужно делать дальше: вернуться в родной город, когда Кирилл уже закончит поиски в самых очевидных местах, вроде дома моей мамы или среди былых друзей. И вот тогда я смогу приехать туда, где выросла, задать вопросы, от которых пухла голова, а главное…

Главное – подготовиться к возможной войне за свою дочь.

Я знала, что Кирилл обожал Лили, но в условиях, когда он грозился лишить меня дочери, уступать я ни за что не собиралась. И никто не свете не заставил бы меня оставить свою малышку, в которой была вся моя жизнь. В одних ее глазах для меня заключалась целая вселенная.

И если Кирилл не собирался решать все миром – я намеревалась дать ему отпор.

И первым шагом в предстоящем нелегком сражении должна была стать моя способность обеспечить дочь всем необходимым самостоятельно.

Думая об этом, я критически взглянула на только что вынутые из духовки эклеры: если я надеялась начать зарабатывать тем, что умела и любила, продукт должен был быть не только вкусным, но и безупречно-эстетичным. Ну а кроме того, в нем должна была присутствовать изюминка…

Я осторожно пристроила противень со своими творениями на подоконник открытого окна, ожидая, когда они подостынут прежде, чем смогу нанести глазурь…

Но раньше случилось сразу несколько вещей.

– Çok güzel kokuyor! Bunu yemek istiyorum! – раздался совсем рядом детский голосок и заинтересованная мордашка мальчишки лет семи появилась в проеме моего окна.

Я не поняла ничего из того, что он сказал; но его выразительный взгляд, направленный на эклеры, говорил куда больше слов.

Я не задумалась ни на секунду. Взяв со стола салфетку, обернула в нее пару эклеров и протянула мальчику:

– Хочешь?

Он схватил угощение с жадностью, которая вызвала у меня улыбку: было приятно сознавать, что кому-то настолько понравился запах моей выпечки…

Приятные мысли нарушил еще один голос: мужской, строгий, и я заметила позади мальчишки мужчину в возрасте. Ему, должно быть, было где-то около семидесяти; элегантный, строгий костюм жемчужно-серого оттенка, в который он был облачен, несмотря на выматывающую жару, свидетельствовал о достатке и хорошем вкусе. Его лицо с тонким, орлиным носом и неприветливо поджатые губы оставляли впечатление, что передо мной стоит требовательная, суровая личность. Но сильнее всего мое внимание отчего-то привлекли его руки с длинными, узловатыми пальцами…

– Ne kadar? – услышала я обращенный ко мне вопрос.

На этот раз я поняла сказанное: опыт хождения по местным рынкам сделал свое дело. Кроме того, мужчина весьма красноречиво распахнул кошелек.

Я тут же помотала головой:

– Нет-нет, это бесплатно!

Не сразу, но удалось откопать в голове нужное слово, тоже когда-то уже слышанное…

– Подарок! Hediye!

Губ мужчины коснулась скупая улыбка; впервые за все время нашего диалога он поднял на меня глаза…

И тут же замер.

Я четко осознала по его взгляду: что-то не так. Вот точно так же смотрели на меня в первую встречу сначала Кирилл, а потом – Лев. С узнаванием, граничащим с неверием…

По спине пробежал неприятный холодок. Я инстинктивно отпрянула, желая спрятаться от этого внимательного, чересчур пристального взгляда, обращенного даже не на меня, а куда-то глубже, словно бы в неведомые мне времена…

И в этот момент на ломаном английском он произнес:

– Я тебя знаю.

Глава 29

«Только не это!» – первая мысль, пронзившая голову, полная паники и страха.

Только не снова! Неужели и здесь, за чертовы две тысячи километров, меня преследовала тень женщины, которую я, кажется, уже готова была возненавидеть? Да было ли на земле вообще такое место, где я смогу забыть о том, как мы похожи и чем связаны и снова стать цельной, без постоянного ощущения себя как жалкого суррогата, второсортной фальшивки?