Читаем Она - новенькая полностью

Она - новенькая

— Классно. Я все еще ее парень? — вырывается у меня то, что тревожит круглосуточно.

— Скоро спросишь сам, — ухмыляется.

Да уж. Чувствую, до присяги не увижу.

— Марат вас по полосе гоняет сегодня. Давай, в строй.

Больше, чем столовую я ненавижу только местную обувь. Армейские сапоги это вам не Луи Виттон. Мои ноги привыкли совсем к другой обуви. Но ныть нельзя. Все точно в таких же.

Лемешев о чем-то переговариваются с Маратом. Два бугая… Марат — зверь! На спаррингах по рукопашке ломает по-взрослому. Никого не жалеет. Бить кулаками мне еще пару-тройку месяцев нельзя, руки только зажили. Но я извернулся и нокаутировал его неделю назад раунд-киком. За что был «удосужен» рукопожатия.

— Рядовой Шагалов, шаг вперед! — рычит Марат, сложив руки за спиной.

— По распоряжению из штаба сегодня приступаешь к дежурству на объекте.

— Я же присягу не давал, — с сомнением смотрю на них.

— А тебе автомат никто не доверит, рядовой. Тачку помоешь, бойцам ужин принесешь.

На побегушках, значит?

— Ясно…

— Чо?!

— Так точно! Можно вопрос? А что за объект?

— Ты малахольный, что ли, Шагалов? — изображает фейспалм Лемешев.

— Во-первых, — цедит Марат. — После вопроса «а можно вопрос?» младший по званию ждет ответа старшего по званию. Ответ — «нет!». Во-вторых, бойцы спец подразделений точки своего назначения не знают. И должны быть готовы нести службу в любой точке без лишних вопросов. Ясно?

— Так точно, — бубню я, недовольно.

С грустью перевожу взгляд на высокий забор. Поверх «колючка». Где-то там, совсем рядом, военный городок, Янка…

Подразделение рысцой убегает на полосу препятствий. А мне дают другую форму. И берцы! Ну наконец-то… Приличная обувь.

Во мне тут же пробуждается кикерская пружина внутри. И я упруго скачу на месте. Делаю несколько ударов в воздух. Забираю сумки с обедом для бойцов.

Служебный фургон не имеет окон. Но останавливается слишком быстро.

— Приехали! — открывает мне Лемешев.

Вытаскиваю сумки. Не веря своим глазам смотрю на знакомое КПП военного городка.

— Аа…

— Чего встал? Обед стынет. Бойцы голодные, голову тебе откусят.

— Да ладно? — улыбаюсь я, разглядывая издали Янкины окна.

От их вида у меня такая тахикардия, что не могу ровно дышать! Ну… Давай, ты сегодня дома, Мышка!

Отношу сумки. На проходной два бойца. Один внутри. Вот как они на такое еде такими конями вырастают?

Меня тут же напрягают переписывать какие-то журналы с непонятными пометками и обозначениями.

— Что такое Л.И.?

— Не положено знать тебе. Пиши, как видишь…

— Прошлый век. Неужели нельзя в комп вбить?

— Ты дотрындишься сейчас, Шагалов, будешь за семь лет журналы вбивать.

— Оо… — затыкаюсь.

Армия дело такое — инициатива имеет инициатора. Лучше свои креативные идеи не озвучивать.

За окном темнеет. Янкины окна так и не загораются. Я сдуваюсь… Когда еще меня сюда отправят? Может, нарваться на журналы? Буду себе вбивать здесь спокойно, пересечемся с Яной рано или поздно. Главное, чтобы не поздно!

За окном звук подъезжающей тачки. Пишу, поглядывая в окно.

— Полкан приехал, — один из бойцов хватает автомат и выходит наружу.

Полковник заходит, стряхивая с погон снег.

— Здравия желаю…

Мы синхронно вытягиваемся с оставшимся внутри бойцом.

— Как служится, рядовой Шагалов?

— Отлично, товарищ Полковник.

— Чего худой-то такой? — морщась разглядывает меня.

Пожимаю плечами.

— Наберу…

— Ты уж набери. Мать не пугай. Присяга ж скоро.

Дверь открывается.

— Пап, телефон у тебя…

Встречаемся взглядами с Яной.

— …звонит, — шепчет она, прижимая руку к горлу.

Мое сердце подпрыгивает и начинает колотиться как сумасшедшее.

— Пойдем, Ян. Не мешай бойцам службу нести.

Гад!

— Товарищ полковник, — не чувствуя онемевшего лица, решаюсь я. — Можно предложение?

— Уверен? — скептически.

— Да.

— Ну, давай… — с ухмылкой.

— А чего у Вас все журналы рукописные? Давно можно внести их в компьютер и на каждой смене распечатывать… — говорю на автомате, не отводя взгляда от застывшей Мышки.

— Хм. Подумаю над твоим предложением.

Полковник кивает на выход бойцу.

— Две минуты, Ян.

Мы остаемся одни. Срываясь места, слепо впиваемся в губы друг другу. Чувствую вкус ее помады. Мягкость ее губ. Воздуха не хватает. Громко и сорванно дышим. Наши дрожащие пальцы встречаются, переплетаются… Отрываюсь на мгновение, чтобы заглянуть в ее глаза. Красивые! И снова ловлю губы. Две минуты пролетают, как два мгновения и как две вечности — одновременно. Снаружи звук клаксона. Все…

Янка несколько раз отрывисто целует меня, на мгновение впечатывается в ухо губами:

— Люблю…

Сбегает.

Довольный как слон и одуревший от эмоций, стою в коматозе, не соображая вообще ничего.

— Рядовой Шагалов… — угорают вернувшиеся бойцы.

— А?

— Блести скромнее.

Улыбаясь, вытираю губы тыльной стороной ладони. Все в блеске…

— Мда, не рядовой нам попался рядовой, — стебутся они.

Сажусь обратно за комп. Слепо смотрю в экран. Вместо букв и цифр только Янка. Люблю…