Оникс и слоновая кость

Нынешние состязания показались Корвину не такими интересными, как те, при почтовой службе в Фархольде, в которых участвовала Кейт. Взгляд то и дело обшаривал каменный лабиринт, висевший над полем. Хотелось рассмотреть его получше, попытаться понять, как же добраться до вершины. Сидевший рядом Эдвин тоже поднял взгляд на лабиринт. Братья не разговаривали друг с другом, а между тем время неумолимо приближалось к полудню – часу начала урора.

Наконец соревнования закончились, и жрицы провели Корвина и Эдвина к двум небольшим шатрам, разбитым рядом с лабиринтом. Вокруг собрались придворные и знать из всех двенадцати городов. После краткой речи верховная жрица велела принцам зайти в шатры и помолиться.

«По крайней мере, раздевать догола не будут», – тоскливо подумал Корвин, оставшись в одиночестве. Он попробовал вознести молитву, но мешал разноголосый гам снаружи. Бросив бесполезные попытки, принц просто сел, намереваясь подождать, пока его не позовут. Однако тут же пришлось вскочить: задний полог шатра приподнялся, и внутрь проскользнула тонкая фигурка.

– Кейт! – удивленно воскликнул Корвин, затем опомнился и понизил голос. – Что ты здесь делаешь?

– Хотела пожелать тебе удачи. – Она скрестила руки на груди, потом уронила их.

– То есть ты будешь смотреть? – спросил принц, тут же поняв всю глупость своего вопроса.

– Должен же кто-то пенять тебе на твои оплошности, – слабо улыбнулась она. – Кто справится с этой задачей лучше меня?

Корвин негромко засмеялся, припомнив, как они подзуживали друг друга во время скачек и детских сражений на мечах.

– Сможешь зайти ко мне после испытания? – смущенно спросила она. – Мне надо кое-что тебе рассказать.

– Конечно. – Принцу сделалось любопытно, что же такое Кейт хочет ему поведать. – Если только переживу восхождение, – попытался пошутить он, но Кейт осталась серьезна.

– Ты победишь, – произнесла она твердо. – Урор выбирает достойного, а ты – достоин.

Прежде чем он успел ответить, Кейт исчезла, снова оставив его в одиночестве. Ее слова продолжали звучать в ушах: «Ты победишь». У него самого такой уверенности не было, однако впервые ему действительно захотелось победить.

Взобраться на первую плиту было легко, но, посмотрев вверх, Корвин понял, что на этом легкость заканчивалась. Краем глаза он видел Эдвина, тоже вскарабкавшегося на свою плиту и осматривавшего путь.

Принцы ждали, когда запоет рог, подавая сигнал к началу испытания. От его громкого звука Корвина вздрогнул, внутри точно распрямилась сжатая до отказа пружина. Он бросился к следующей плите-ступени и запрыгнул на нее. Первая осталась позади, а впереди… Впереди предстоял миллион, не меньше.

По крайней мере, так ему показалось. Следующие две плиты он миновал быстро, однако дальше нужно было выбирать. Корвин без колебаний выбрал ближайшую, но стоило ему на нее запрыгнуть, она накренилась. Ругнувшись, он едва успел перескочить на предыдущую. Камень ухнул вниз, глухо стукнувшись о землю. Толпа ахнула и восхищенно загомонила.

Утерев лоб, Корвин внимательно оглядел оставшиеся на выбор платформы. Обе располагались несколько дальше, чем упавшая. На сей раз он решил испытать дальнюю, предположив, что его подвело желание найти легкий путь. Он прыгнул, чуть-чуть не свалившись, однако уцепился за край и взобрался. Камень вроде бы держался прочно.

Впредь Корвин действовал осмотрительнее, перестав полагаться на простейший путь. Однажды платформа все же поехала в сторону, но он был начеку и отступил.

Тем не менее делать верный выбор оказалось не так-то просто. Одна платформа, как только принц ее коснулся, принялась вращаться с такой скоростью, что он повалился с ног. Когда Корвин сумел подняться, голова так закружилась, что он почти не соображал, куда идти дальше, и прыгнул на первую попавшуюся. Ему повезло, платформа оказалась устойчивой. С нее вверх уходила винтовая лестница. Принц начал подниматься, стараясь не думать о том, на какой высоте находится.

Добравшись до верха, он опять призадумался. И тут заметил Эдвина на другой стороне лабиринта. Брат находился на несколько футов выше. Корвину надо было поторапливаться. Оглядевшись, он понял, что единственный путь наверх проходил через маленькую круглую платформу внизу, с которой можно было перебраться вверх на другую, имевшую форму трапеции. Так Корвин и сделал, стараясь не думать об успехах Эдвина. Не хватало еще начать дергаться и из-за этого оплошать.

Чем выше он забирался, тем сложнее и удивительнее был лабиринт. На полпути к вершине камни начали двигаться. Одни поднимались, другие опускались, третьи вращались, четвертые то исчезали, то появлялись. Он чуть ли не четверть часа за ними наблюдал, пытаясь обнаружить закономерность их движений. Она явно была, но такая сложная, что Корвин отчаялся удержать ее в голове, пока прыгал.