ОНО

— Билл дал ее мне, я сначала не хотела, но он… — она вымученно улыбнулась Биллу, — одним словом, вы же сами знаете, как трудно сказать «нет» Большому Биллу. В общем, у меня была эта рогатка, и в тот день я решила попрактиковаться. До сих пор не могу понять, как это у меня хватило духу воспользоваться ею. Правда, выхода у меня не было. Я убила одну из этих тварей. Господи, это было ужасно. Даже сейчас мне страшно вспоминать. Я убила одну, но другая схватила меня. Вот смотрите.

Она подняла руку и развернула ее так, чтобы всем был виден круглый бугристый шрам на предплечье. Словно к коже прижали горящую сигару. От одного его вида Майка Хэнлона передернуло. Он никогда не слышал эту историю, но догадывался о ней.

— Ты был прав насчет рогатки, Ричи, — сказала Беверли. — Это действительно смертельное оружие. Сначала я побаивалась ее, но теперь она мне даже нравится.

Ричи засмеялся и хлопнул ее по плечу.

— Ха, я знал это еще тогда, глупая ты баба!

— Правда?

— Да. Это было видно по твоим глазам, Бевви.

— Я имею в виду, что она была похожа на игрушку, но оказалась настоящей. Она пробивала дырки в чем угодно.

— И в тот день ты в чем-то пробила дырку? — задумчиво спросил Бен. Она кивнула.

— Не в Патрике, случайно?

— О Господи, конечно же, нет! — говорит Беверли. — Не в нем… подожди-ка…

Она потушила сигарету, отпила из бокала и снова взяла себя в руки. У нее возникло ощущение, что память вот-вот вернется полностью.

— Знаете, я каталась на роликах, упала и здорово ушибла ногу. Потом решила спуститься в Барренс и пострелять. Сначала заглянула в штаб — думала, вы там. Вас не было, только пахло дымом. Там еще очень долго стоял этот запах, помните?

— Нам ведь так и не удалось его до конца проветрить. — подтвердил Бен.

— Я пошла к свалке. Там было во что пострелять. — Она замолчала. На ее лбу выступил мелкий бисер пота. Наконец, она продолжила:

— Я хотела пострелять во что-то живое. Не в чаек — этого бы я никогда не сделала, а в крыс. Хотела попробовать, смогу ли… Хорошо, что я пошла со стороны Канзас, а не со стороны Олд-Кейп, потому что со стороны Олд-Кейп, возле железнодорожной насыпи, совершенно открытое место. Они сразу бы меня увидели, и тогда я не знаю, что бы случилось.

— Ккто бы ттебя уувидел?

— Они — Генри Бауэрc, Виктор Крисс, Белч Хаггинс и Патрик Хокстеттер. Они были на свалке и…

Вдруг она начала безудержно хихикать, ее щеки стали пунцовыми, на глазах выступили слезы.

— Что за черт, Бев? — спросил Ричи. — Мы тоже хотим посмеяться.