Оно

– Да, – сказал шофер. – Я думаю, он всегда был здесь. Сейчас Молл-роуд была по правую руку от Билла, и, проезжая мимо, он опять ощутил это двойственное чувство. Когда они были маленькими, это место представляло собой длинное поле, заросшее травой с гигантскими раскачивающимися подсолнухами, которые обрамляли северо-восточный край Барренса. К западу чуть вдали от этого поля находился Старый Мыс – там тянулись дома бедняков. Он помнил, как они разрабатывали это поле, стараясь не попасть в погреба чугунолитейного завода Кичнера, который был взорван на Пасху в 1906 году. Это поле было полно реликвий, и они выкапывали их со священным интересом археологов, исследовавших египетские пирамиды: кирпичи, черепки, куски железа с ржавыми болтами, осколками стаканов и бутылок с остатками чего-то такого, что невозможно передать словами, которые издавали запах, сбивающий с ног. Что-то ужасное случилось неподалеку от этого места, около свалки, но он не мог сейчас вспомнить, что именно. Он только помнил имя Патрик Хамболд, что-то связанное с холодильниками. И что-то связанное с птицей, которая преследовала Майка Хэнлона. Что же?..

Он тряхнул головой. Какие-то фрагменты. Какие-то намеки. И все.

Поле тоже исчезло, так же, как и остатки чугунного завода. Билл помнил огромную трубу этого завода. Покрытая черепицей, черная от сажи на последних десяти футах, она лежала в высокой траве, как гигантская курительная трубка. Они забирались на нее и ходили туда-сюда, как канатоходцы, смеясь.

Он опять тряхнул головой, как бы пытаясь избавиться от миража, от этого мола с уродливой коллекцией зданий с надписями и рекламами. Дороги вились от автостоянок в разные стороны. Но мол не исчезал, потому что это был не мираж. Чугунный завод Кичнера исчез, как исчезло и поле, образовавшееся на руинах этого завода. Мол был реальностью, а не воспоминанием. Но почему-то он не верил этому.

– Вот мы и приехали, мистер, – сказал шофер. Он подъехал к стоянке около здания, которое выглядело, как пагода. – Мы немного опоздали, но лучше поздно, чем никогда.

– Вы правы, – сказал Билл. Он дал шоферу пять долларов. – Сдачи не надо.

– Отлично, елки-палки! – воскликнул таксист. – Если вам опять понадобится такси, звоните в нашу контору и спросите Дэйва. Просто назовите мое имя, – Я просто попрошу религиозного парня, – сказал Билл, улыбаясь.

– Всего хорошего, приятель! – сказал Дэйв, смеясь.

– И тебе того же, Дэйв.

Он постоял под легким дождичком, пока такси не скрылось из виду. Он вспомнил, что хотел спросить шофера еще об одном и забыл – возможно нарочно. Он хотел спросить Дэйва, нравится ли

ему жить в Дерри. Билл Денбро резко повернулся и зашагал к ресторану. Майк Хэнлон был в холле, он сидел в плетеном кресле с широкой спинкой. Он встал, и Билл почувствовал какую-то нереальность происходящего, это прошло через него. Чувство раздвоенности вернулось, но сейчас оно было гораздо резче и неприятнее. Он помнил небольшого роста мальчишку, аккуратного и проворного. А перед ним стоял высокий человек, похожий на скелет, обтянутый кожей. Одежда висела на нем. Морщины на лице были так глубоки, что, казалось, ему уже далеко за сорок, а не тридцать восемь, как было в действительности.

Эти чувства были написаны на его лице, потому что Майк сказал спокойно:

– Я знаю, как я выгляжу. Билл зарделся и сказал:

– Дело не в том, что ты плохо выглядишь, просто я запомнил тебя мальчишкой, вот и все.

– Правда?

– Ты выглядишь немного устало.

– Я и впрямь немного устал, – сказал Майк. Он улыбнулся, и улыбка осветила его лицо. И тогда Билл увидел того мальчишку, которого он знал 27 лет тому назад. Точно так, как старая деревянная больница была залита стеклом и бетоном, так же и мальчишка, которого знал Билл, был облечен в неизбежные аксессуары взрослости. Морщины на лбу, в углах рта, седые волосы на висках. Но, как и старая больница, которая все еще находилась здесь, так и Майк был перед ним – вот он, тот мальчик, которого знал Билл. Майк поднял голову и сказал:

– Добро пожаловать в Дерри, Большой Билл!

Билл не посмотрел на протянутую для пожатия руку, он обнял Майка. Майк в ответ крепко сжал его, и Билл почувствовал его волосы, жесткие и курчавые, на своем плече и увидел часть шеи.

– Что бы ни случилось, Майк, мы всегда вместе, – сказал Билл. Он услышал в своем хриплом голосе подступающие слезы, но не стал обращать на это внимания. – Мы уже победили однажды, и снова пппобедим.

Майк отстранился от него на расстояние вытянутой руки, и, хотя он тоже улыбался, в глазах были слезы. Он вытащил платок и вытер глаза.

– Будь уверен, Билл, – сказал он.

– Джентльмены, не желаете ли пройти со мной? – спросила хозяйка. Это была улыбающаяся восточная женщина в изящном кимоно розового цвета, разрисованном драконами с огромными хвостами. Темные волосы ее были плотно собраны на затылке, гладко зачесаны и поддерживались красивым гребнем из слоновой кости.

– Я знаю дорогу. Роза, – сказал Майк.

– Очень хорошо, мистер Хэнлон. – Она улыбнулась и тому и другому.

– Я полагаю, вы хотите уединиться?