Опаленная колыбель

— Не совсем так, Дима, — Линский поправляет. — Это только со стороны будет казаться, что Шутемков собирается покинуть Империю. Но лучше я не буду вам рассказывать, а все покажу.

И решил это он еще раньше, похоже. Потому что флаер вовсе не к гостинице ведет. Опять к Скупцову!

— Папаня! — мне даже смешно стало. — А вы не перегибаете? Как бы не взбрыкнул Скупцов. Мы ему прямо на шею сели!

— Нет-нет, Серж! — Линский меня успокаивает. — Я уже договорился с ним обо всем. Сейчас техники Скупцова организуют разговор с Ангарском.

— С Ангарском? — мы с Дымком в один голос переспрашиваем.

— Да, с Ангарском, — Линский усмехается. — Это вас удивляет, Дима?

Дымок только хмурится. Меня тоже сомнения грызут.

В Ангарске сейчас Тяпкин командует, наш старый — а теперь, видимо, надолго действующий — президент. Если Линский свяжется с ним отсюда, из центра Империи, Тяпкин быстро смекнет, что Линский выдает себя за официальное лицо Ангарска. Ну и что он дальше сделает, предсказать несложно. Тут же сам свяжется с имперцами и объяснит им, что Линский самозванец. И тогда нас мигом исбисты загребут. И это еще хорошо, если только ошейниками отделаемся…

— Вы, Олег Львович, служили в СВИ, конечно, — Дымок начинает смелее, — но…

Но Линский улыбаться уже перестал.

— Дима, Серж, — говорит очень серьезно. — Послушайте меня внимательно.

Насупился Дымок, но умничанья свои на время отложил.

— Мальчишки, это очень важно, — Линский говорит. — Я дам вам присутствовать, пока буду разговаривать с Тяпкиным. Но! Запомните: никаких инициатив! Ни-ка-ких! Договорились?

Хотел Дымок что-то возразить — но Линский тут же головой качает осуждающе.

— Дима, особенно прошу вас, — говорит проникновенно. — Что бы вы ни думали, как бы вы ни оценивали разговор — ничего не говорите! Объяснить вам все тонкости и подковерные хитрости я сейчас не успею. А без них вы можете совершенно неверно истолковать мой разговор с Тяпкиным. Поэтому прошу вас, не вмешивайтесь — что бы вам ни показалось! Чтобы понять все верно, нужен опыт. У вас его нет, и вам придется полностью довериться мне. Прошу вас, во время разговора ни слова!

Замолчал, на нас внимательно смотрит — прониклись ли?

— Лучше просто улыбайтесь, мальчишки. Договорились?

Буркнул Дымок что-то утвердительное — но куксится ужасно. Обиделся, зазнайка. В комп уткнулся — и давай тачпэд мучить. Так все дорогу до Скупцова над несчастным тачпэдом и измывался.

Скупцов нас увидел — и сразу жмурится и за руку себя щиплет. Мы для него уже как ночной кошмар — если не хуже. От ночного кошмара хотя бы проснуться можно, а от нас поди избавься…

— Готово, Евгений Максимович? — Линский спрашивает.

— Готово, — Скупцов кивает устало. И вдруг глаза вскидывает тревожно: — Надеюсь, вам больше ничего не нужно?

— Нет, только разговор с Ангарском, — Линский его успокаивает. — Связь, как я и просил, установили от имени Империи? С кем именно он будет разговаривать, Тяпкин пока не знает?

— Да, да, — Скупцов отмахивается устало. — Все как вы заказывали. Прошу!

Ведут его техники нас в специальную студию к видеофону.

Индикатор вызова уже горит. Только техники из студии, Линский прием включает.

Оживает экран. На нем Тяпкин. Ждет уже. Развалился в огромном кресле, в руке бокал вина. Сам в классном костюмчике, на упитанной морде — дежурная улыбочка.

— Мальчишки, только не вмешивайтесь! — Линский нам напоминает. — Ни слова! Лучше просто улыбайтесь.

Рассаживаемся мы в креслах перед камерой, включает Линский наш видеофон на передачу.

Я сразу заухмылялся.

И не потому, что Линский просил. Само собой получилось — настолько Тяпкин не ожидал нас увидеть. Челюсть у нашего действующего президента на грудь хлопнулась, а глаза как в доконфликтных анимэшках стали.

Секунд десять не мог оправиться. Потом кое-как пришел в себя.

— А, Олечка! — ухмыляется зло. — Любящая мамочка с детишками! Я думал, вы уже анкеты в чистилище заполняете.

— Здравствуй, Петр Петрович, — Линский улыбается заискивающе. — Как поживаешь?

— Ничего, — Тяпкин все ухмыляется нехорошо. — Президентские обязанности вот справляю потихоньку. А ты как?

— У нас тоже все замечательно, — Линский говорит. — Мы здесь, в Империи, осмотрелись, решили кое-чего. Знаешь, Петр Петрович, давай на мировую? Ты президент, я директор СВИ, как в старые добрые времена, а? Я тут кое с кем переговорил. Ты был прав. Нам нужно поближе к Империи держаться. Тут можно неплохие делишки крутить. Что скажешь?

Тяпкин в таких делах тоже не погулять вышел — не первый день в политике, поди, раз до президентства добрался. Да и в свище не просто так директором был. Но слова Линского даже его из колеи выбыли.

Что уж про меня говорить!

Уж как Линский заливал нам с Дымком о своей любви к Ангарску! И власть ему почти не нужна, и хлебом его не корми, лишь бы родной город процветал! Ну, я и купился… Даже начал к тому склоняться, что в самом деле неплохой он человек — даром что политик.

И тут такое! Только ему шанс представился перед Тяпкиным покаяться и на попятную — все, мигом про все свои идеалы забыл и мириться полез!