Опасная соперница

— Гайлз начал сильно пить после отъезда Дианы с матерью. Он стал нелюдимым, подозрительным, и чем больше пил, тех хуже становился. Иногда Полу приходилось терпеть ужасно несправедливые обвинения и безумные унижения. Я часто удивлялась, как Пол может это выносить. Гайлз был болен, теперь я это знаю. Он словно подписал себе смертный приговор, когда настоял, чтобы Диана с матерью уехала. Многие просто возненавидели Гайлза, ведь он стал таким грубым, непредсказуемым и несдержанным. Но я его понимала, и Гайлз был мне благодарен.

Это так противоречило описанию отца Дианой — образу мягкого, образованного пожилого человека, о котором она отзывалась в своих дневниках и беседах со мной.

— Хотите сказать, что он стал алкоголиком? — наконец спросила я.

Юнис пожала плечами.

— Называй как хочешь! Но после отъезда Дианы с Гайлзом случилось что-то страшное. Думаю, внутри его что-то умерло. Он пытался найти забвение.

Да, все не так просто, подумала я. Когда Юнис ушла, я чувствовала себя встревоженной и обеспокоенной.

Но когда я наконец вошла в маленькую гостиную, то ощущала ледяное спокойствие, которое сослужило мне хорошую службу. Пламя свечей уютно мерцало и не вязалось с холодным, оценивающим взглядом, брошенным на меня Арманелл. Гарт смотрел как-то по-новому, изучая меня, и я поняла, что он больше не считает меня просто неряшливой гувернанткой Эмиля. Пол Ньюсом же не скрывал своего восхищения, с открытым ртом прислушиваясь к каждому моему слову.

Конечно, я понимала, что это часть его подхода ко всем женщинам, но все же не могла не чувствовать себя польщенной. Я слишком торжествовала свою победу, забыв про присутствие Арманелл, и только в конце ужина заметила, что она подозрительно разглядывает меня.

— Какое у вас изумительное платье, — проворковала она. — Это ведь Жюль Реми, не так ли?

Я смущенно кивнула. Ее глаза расширились.

— Правда? Очевидно, гувернантки очень изменились со времен моего детства. По крайней мере, они не покупали одежду у Реми. Моя носила самые ужасные костюмы.

Я смутилась. Глаза всех присутствующих обратились ко мне, и я ощутила облегчение, когда Гарт резким голосом предложил:

— Как насчет того, чтобы прогуляться в саду? Вечером розы выглядят просто великолепно.

Арманелл тут же забыла про мое платье и радостно ухватилась за его предложение.

Мы вместе вышли на улицу, но вскоре разделились на две группы: Гарт с Арманелл шли впереди, а мы с Полом поодаль. Стояла восхитительная ночь, тихая и лунная, и сад был наполнен ароматом роз.

Я неотрывно смотрела на Гарта и Арманелл — он держал ее под руку, а ее маленькое идеальное личико было повернуто к нему. До нас долетел ее причудливый серебристый смех, и только тогда я поняла, что Пол мне что-то говорит.

— Я опоздал? — спросил он.

— Что?

Я заставила себя отвлечься от пары впереди нас.

— Опоздал? О чем ты?

Но по его тону я все поняла.

— Я хотел спросить, ты улетишь снова, когда акцент Эмиля улучшится и он сможет ходить в местную школу, не испытывая насмешек со стороны ребят? Исчезнешь там, откуда появилась, вернешься к мужчине, который с нетерпением тебя ждет?

— Меня никто не ждет, — беззаботно ответила я.

Мы остановились у фонтана. Лунный свет серебрился в воде, а на фоне серого камня выделялся большой куст золотистых роз.

Я тут же пожалела о своих словах, потому что Пол этим воспользовался и обнял меня.

— Если в твоей жизни больше никого нет, почему бы не обратить внимание на меня? Конечно, я не могу дать тебе того, что Гарт даст Арманелл, но…

— Но такая жизнь мне и не нужна, — заметила я.

На лице Пола отразилось облегчение.

— В таком случае зачем медлить? Мы с тобой очень похожи. Мы оба работаем на Гарта. Почему бы нам не объединить силы? Ты единственная девушка, которая смогла меня покорить с первой же встречи.

Я медленно, но твердо высвободилась из ею объятий.

— Я тебя знаю. У тебя привычка влюбляться.

— И кто же тебе такое сказал? Это ложь и клевета. Наверное, у меня есть враг. Да в тех страшилищ, что приезжали в Треджиллис, невозможно было влюбиться. Поэтому Мелинда в некотором роде мне помогла, быстренько избавилась от них.

— Они не могли все быть страшилищами, — заметила я.

— Были, — серьезно повторил он, — уродливые все без исключения, но я вижу, ты мне не веришь.

— Нет! — засмеялась я.

— Слушай, Джудит, я не такой Казанова, каким ты меня считаешь. У меня немного денег, и я не могу водить тебя в дорогие заведения. Я могу предложить тебе лишь доступные удовольствия. Понимаешь, я не из круга Гарта: жил в деревне и ходил в одну школу с Верити.

Я кивнула.

— Ты знала? — с удивлением спросил Пол, но потом, нахмурившись, добавил: — Да, конечно, Верити тебе сказала. Но я всегда хотел чего-то большего, чем быть самым лучшим учеником в школе, поэтому старался хорошо учиться и получил стипендию.

Он пожал плечами.

— Короче говоря, я порвал со своим прошлым.

И с Верити тоже, подумала я.