Но к моменту, когда Ганг достигает Бенареса, он достигает невероятных размеров. А в месте, где он впадает в океан, недалеко от Калькутты, он сам становится океаническим. Находясь там, невозможно определить, океан это или еще река, — настолько он огромен. Он встречается с океаном, но и после этого он продолжает существовать. Куда он может деться? Да, он больше не река — часть воды испаряется и превращается в облака, часть воды превращается в лед и направляется к Арктике, — но он продолжает жить, ничто не утрачивается.
Потому я не говорю, что нужно от чего-то отрекаться: от этого мира ради того или от того во имя этого. Не нужно ни от чего отрекаться.
Нужно жить! Ты должен жить интенсивной полной жизнью, где бы ты ни был, кем бы ты ни был.
И если ты наслаждаешься этим временем, этим пространством, этой данной тебе возможностью во всей ее полноте, твое сознание неизбежно будет двигаться к большим высотам. Ты будешь развиваться, учиться, понимать, становиться более осознанным. Жизнь будет продолжаться. Какую форму она примет, зависит от твоей осознанности — более высокую или низкую, будет ли она больше тяготеть к страданиям или к блаженству — это зависит от текущего момента. Потому я не говорю, что нужно отвергнуть этот мир.
В каком-то смысле я странный человек, так как я против религий. Индийские религиозные деятели в книгах и статьях выступают против меня, и против меня же в книгах и статьях выступают коммунисты.
Однажды я путешествовал, и со мной в купе ехал президент коммунистической партии Индии С. А. Данге. Его племянник только что опубликовал свою книгу, написанную против меня. Он спросил меня:
— Вы видели книгу моего племянника, где он выступает против вас?
Я ответил:
— Я так увлечен жизнью, что меня не заботит, кто и что про меня пишет. Те, кто пишут обо мне, должно быть, дураки, ведь они тратят на это свое время. Им следовало бы жить! Или, если им так хочется писать, они должны писать о себе. Почему я должен читать эту писанину? Он ваш племянник — вы и читайте. Мне это не интересно.
Он собирался дать мне эту книгу.
Я сказал:
— Выбросьте ее в окно. Против меня написано столько книг — я не собираюсь тратить на них свое время. Просто чтобы вы знали: странно, но против меня пишут как религиозные люди, так и антирелигиозные, коммунисты. Этого никогда не случалось ранее.
Но суть в том, что я пытаюсь дать тебе совершенно новую точку зрения, которая противоречит всей этой старой логике. И то, и другое направление — это партнеры по одной и той же игре, а я пытаюсь разрушить всю эту игру, всю эту логику.
Оба они верят в то, что один мир нужно отвергнуть; какой именно — это другой вопрос. Но в одном они сходятся: что от одного из миров необходимо отречься. Религиозные люди утверждают, что отречься нужно от этого ради того, а коммунисты — что отречься нужно от того ради этого, и в этом единственное различие между ними. Но основа логики сходна: можно иметь лишь какой-то один мир. А я говорю: почему бы не иметь оба? Я не вижу никаких противоречий, я обладаю каждым из этих миров. И мой опыт показывает, что чем больше ты обладаешь одним миром, тем больше у тебя и другого мира, потому что ты становишься более опытным.
Если рай и существует, ясно одно: ваши монахи не смогут им наслаждаться. Чем они будут наслаждаться? Всю жизнь они осуждали и обличали женщин, а там они встретят прекрасных девушек. Они начнут нервничать, у многих случится сердечный приступ. В этом мире они от всего отрекались: не следует есть с удовольствием, ведь это создает привязанность к пище, а там им предложат самые изысканные блюда — их будет тошнить. Весь образ их жизни был против этого.
Только мои люди смогут в полную силу насладиться раем!
На это не способны ни религиозные люди, ибо они разрушили и искалечили себя, ни коммунисты, ибо они не смогут открыть своих глаз. Они отвергают существование жизни после смерти, потому будут держать глаза закрытыми, чтобы убедиться, что там действительно ничего нет, а иначе вся их жизненная философия окажется неверной. Лучше не открывать глаз — именно это и делают люди, если возникает что-то против их убеждений, если происходит какое-то событие, вызывающее беспокойство. Они просто стараются избегать всего этого. Коммунисты будут идти с закрытыми глазами — они не смогут принять, что Карл Маркс заблуждается и