Опасное искушение (ЛП)

У меня защемило сердце, когда я увидела, как он это делает, потому, что точно так же делал при жизни наш отец: когда он что-то обдумывал, то потирал щетину на подбородке. Брэндо был еще слишком мал, чтобы это перенять, поэтому это был просто естественный жест, каким-то образом заложенный в переданной отцом ДНК.

Я наклонилась, чтобы откинуть у него со лба выбившуюся прядь волос, потому, что не могла устоять перед желанием к нему прикоснуться. Чтобы убедиться, что он настоящий и живой.

— Покажи мне свои зубы, — решил, наконец, Брэндо уже переползая через параллельное Тирнану сиденье, чтобы подобраться к нему поближе.

Он ждал, усевшись на колени, пока машина ехала вверх по холму к темному дому.

Тирнан с минуту внимательно на него смотрел, выражение его лица было непримиримым. Я боялась, что он скажет что-нибудь грубое, может, назовет Брэндо глупым за то, что он боится чего-то вроде вампиров.

Но он этого не сделал.

Вместо этого он медленно, скрипнув мощной челюстью, открыл рот, обнажив крепкие белые ряды зубов. Брэндо наклонился ближе, так близко, что это выходило за рамки приличий. Если бы он мог, то положил бы голову прямо между этими зубами, как какой-нибудь безрассудный укротитель львов.

Мое сердце заколотилось от страха. Он был слишком доверчив, слишком невинен.

И я знала, что на самом деле и сама не лучше.

Мы вступали в мир богатства и роскоши, и от отца я знала, что под бриллиантовыми часами и шелками скрывается больше чудовищ, чем можно себе представить.

Я не сомневалась, что Тирнан был одним из них.

Но Брэндо уже был глубоко очарован этим человеком. Глядя во все глаза, он подушечкой большого пальца потрогал острие резца Тирнана. Затем отдернул его с легким шипением и, глядя на Тирнана, встряхнул руку.

— Они острые! — сказал он.

Тирнан пожал плечами, выпрямил голову и закрыл рот.

— А как еще, по-твоему, я буду сосать твою кровь?

Брэндо открыл рот, его глаза стали широкими и голубыми, как фарфоровые блюдца.

Тирнан не сводил с него взгляда, лицо его было совершенно мрачным.

Я не знала, что и думать об этом обмене репликами, пока на изрезанной шрамами стороне лица Тирнана не появилась едва заметная ухмылка.

Брэндо увидел, как она становится все шире, и страх с его лица исчез, сменившись зеркальной ухмылкой, с левой стороны, как у Тирнана.

Внезапно Тирнан сделал выпад вперед, щелкнув зубами.

Брэндо упал на сиденье, пытаясь убраться подальше, а затем разразился бурным хихиканьем, схватившись за живот. Он так сильно смеялся, что у него потекли слезы.

Во мне что-то шевельнулось, достаточно густое, чтобы замедлить мою кровь и закупорить поры. Что-то, что должно было быть ядовитым, потому что это имело отношение к человеку, который, по сути, нас украл, но это было не так.

Оно было ярким и прекрасным, и впервые за этот день мне захотелось плакать не от ярости или горя.

После последних нескольких дней страданий видеть, как смеется Брэндо, было для меня настоящим подарком.

И я была вынуждена смириться с тем, что подарил мне его никто иной, как Тирнан.

Обернувшись на него, я поймала на себе взгляд его проницательных глаз, которые, казалось, видели меня насквозь. Я приказала себе отвернуться, но между нами была цепь, закрепленная где-то у меня в голове, которая отказывалась сдвинуться с места. Все, что я могла делать, это смотреть в эти невыразительные глаза и удивляться скрывающимся за ними тайнам.

Интересно, почему такой человек, как он, согласился взять на воспитание двух несовершеннолетних.

Момент был прерван, когда Эзра открыл дверь и наклонил голову, чтобы предложить мне руку. Я взяла его большую, грубую ладонь и вышла из машины, благодарная за то, что выбралась из замкнутого пространства, пропахшего дорогим дымом и сосновым одеколоном Тирнана.

— О Боже, — вздохнула я, переводя взгляд с белой гравийной дорожки на длинный, широкий дом.

Сам участок простирался влево до самой воды, обрываясь у кромки берега. Я слышала отдаленный рокот волн, ощущала в воздухе вкус морской воды и видела, как ее близость воздействует на старый, эксцентричный дом.

— Я бы не отнесла его к готическому возрождению, — призналась я, когда ко мне подошел Тирнан, а Брэндо взял меня за руку. — Скорее, это современный, типовой городской пентхаус. Он выглядит не очень энергоэффективно… ты не думал о солнечных батареях?

— Он принадлежал моим бабушке и дедушке, — сказал Тирнан, как будто это все объясняло. — Ничего не трогайте.

Затем, не дожидаясь, пока мы войдем в наш новый дом, зашагал по гравию в сторону дома у воды, уже набирая на своем мобильном чей-то номер.

Я закатила глаза, глядя на его удаляющуюся фигуру. Как будто есть смысл говорить семилетнему ребенку ничего не трогать в помещении, которое ему придется называть своим новым домом.

— Разве он не собирается показать нам окрестности? — прошептал Брэндо, бросив настороженный взгляд на дом. — Там могут быть привидения или что-то в этом роде.