Опасные клятвы

Я притягиваю ее ближе, желая снова поцеловать. Если она не готова к большему, говорю я себе, то все будет в порядке. Я хочу чувствовать ее мягкий рот, и мой член пульсирует при мысли о том, когда же я наконец почувствую его на своем члене, ее мягкие, полные губы, обхватывающие мой ноющий член…

Марика тихонько вздыхает, когда чувствует, как я прикасаюсь к ее животу. Я уже тверд от одной только мысли о возможности снова трахнуть ее, о ее рте вокруг меня, и ее рука поднимается, чтобы коснуться моей груди, когда я притягиваю ее для поцелуя.

Интересно, попытается ли она оттолкнуть меня? Я не собираюсь принуждать ее, со временем, если она не будет хотеть достаточно часто, чтобы я мог получить наследника, нам придется это обсудить. Но я не собираюсь трахать ее без желания.

Но боже, я надеюсь, что она чертовски хочет.

Моя рука слегка прижимается к ее затылку, когда я целую ее, мой язык побуждает ее раздвинуть губы, и она сопротивляется лишь секунду, прежде чем издает низкий, мягкий звук в глубине горла, и ее рот открывается для моего. Я думаю, невинная ли это застенчивость, не учили ли ее, что она не должна наслаждаться прикосновениями мужа, или чему ее вообще учили. Я знаю, что ее мать умерла, когда она была совсем маленькой, слишком маленькой, чтобы многое узнать о том, каким будет ее будущее в браке. Я не могу представить, что ее отец научил ее большему. Но мир, в котором мы живем, редко ценит удовольствие жены в браке, и я могу предположить, что Марика могла почерпнуть какие-то идеи на этот счет.

— Ты можешь принять меня снова, девочка? — Спрашиваю я, проводя большим пальцем по ее скуле. Мой член упирается в ее живот, подчеркивая мое желание, и я снова слышу ее тихий вздох.

Она тяжело сглатывает, и я вижу, что она думает о том, чтобы сказать нет — от робости или от боли, я не знаю. Но проходит мгновение, и она кивает, ее пальцы сгибаются на моей груди.

— Да, — шепчет она, и меня пронзает толчок возбуждения, такой сильный, что почти болезненный.

— Я буду нежным, — говорю я ей, приникая к ее губам и снова целуя ее. Моя рука скользит между ее бедер, желая, чтобы она тоже возбудилась, но, честно говоря, трудно сказать, возбудилась она или нет. Она вся во влажной каше из своего предыдущего желания и моей спермы. Ощущение ее влаги на моих пальцах заставляет меня ахать, мой член капает спермой на мягкую плоть ее живота, когда мои бедра выгибаются навстречу ей, и я углубляю поцелуй.

Она заставляет меня чувствовать себя чертовски ненасытным.

Мои пальцы скользят по ее клитору, и я чувствую, как ее бедра дергаются, когда я нахожу его, кружась в том медленном ритме, который, похоже, нравился ей раньше. Сначала я не прикасаюсь к ней напрямую, скольжу кончиками пальцев по капюшону медленными кругами, пока наконец не провожу указательным пальцем прямо по ее клитору, надавливая, когда тру, и каждый раз она задыхается, ее бедра выгибаются в дугу. Это способ довести ее до медленного, жесткого оргазма, но сейчас я не уверен, что смогу ждать так долго.

Я опускаю пальцы ниже, осторожно вводя два из них в нее, и стону от того, какая она мокрая на ощупь. Она все еще полна моей спермы, ее бедра влажные от нее, и когда я нажимаю большим пальцем на ее клитор, я чувствую, как она напрягается вокруг меня, ее бедра начинают неуклонно вращаться в моей руке, когда она углубляет поцелуй.

Она быстро учится. Мне приятно думать, что я доставляю ей удовольствие настолько, что она способна отбросить все свои сомнения и страхи и позволить себе почувствовать, как это может быть хорошо, и что она позволяет мне доставить ей такое удовольствие.

— Я хочу, чтобы ты кончила на меня, прежде чем я снова окажусь в тебе, девочка, — пробормотал я ей в губы, слегка покусывая нижнюю губу, пока медленно вводил в нее свои пальцы. — Я хочу, чтобы ты была мокрой и готовой для меня.

— Мне кажется, что так и есть. — Она испускает нервный смешок, который переходит в стон, когда я загибаю пальцы внутри нее. — О…

— Тебе приятно?

Марика кивает, ее нос касается моего, когда она снова задыхается, и я закрываю глаза, стараясь сохранить самообладание. Мой член словно снова на грани разрыва, яйца тугие и болезненные, и я хочу быть внутри ее влажного жара больше, чем дышать. Мне нужно трахнуть ее, но я хочу быть уверенным, что это будет хорошо и для нее.

— Ты можешь кончить для меня еще раз? — Я снова целую ее, медленно проводя ртом по ее губам, а затем наклоняюсь, чтобы поцеловать ее шею, нежно проводя губами по тем местам, которые раньше казались ей самыми чувствительными. — Я хочу, чтобы ты кончила для меня, Марика…

— Я не знаю… ох…, — снова стонет она, ее грудь прижимается к моей груди, ее рука обхватывает мою руку, а ее киска сжимается вокруг моих пальцев. — О Боже, Тео, это…