Опасные психокульты и секты. Правда о манипуляциях сознанием

Если вы думаете, что преследователи – лидеры сект и их ближайшая свита, то вы ошибаетесь. Треугольник Карпмана показывает нам, что все роли могут сменять друг друга. Так, адепт-жертва, пришедший в секту за спасением, становится агрессором для неверующих. Члены семей начинают страдать от психологического и физического воздействия, когда один из родственников попадает под влияние культа. Роль преследователя заключается в тенденции властвовать и доминировать над жертвой. Чаще всего подобная агрессия типична для тех, кто подвергался насилию и абьюзу в детстве. Ребенок учится понимать, что такое поведение допустимо. Чувствует на своем примере, что это приводит к подчинению. Кроме того, наблюдает за отсутствием последствий от проявления агрессии. Преследователь никогда не несет ответственности за причиненную боль. Он глубоко уверен, что другие люди заслужили наказания. Но подсознательно агрессоры испытывают чувство беспомощности и стыда. Типичные проявления роли – запугивания, угрозы, наставления, нравоучения, проповеди, громкие и открытые конфликты у всех на виду. Отсюда следует, что преследователи обычно пытаются компенсировать собственную несостоятельность за счет власти над другими людьми.

Во время знакомства с разными сообществами вы увидите, что большинство лидеров и создателей сект вышли из неблагополучных семей. Кто-то из них много лет страдал от гнета сверстников, насилия со стороны родителей. Многие жили в бедности, имели физические недуги. Все они глубоко травмированные дети, погрязшие в ненависти и позиции преследователя. Ведь только психологически нездоровый, слабый, неуверенный человек может позволить себе издеваться над другими, обманывать и жить за счет построенной иллюзии.

Роль жертвы

Жертва тоже отличается особенностью не брать на себя ответственность. Но в отличие от агрессора, который не берет ее за свои деструктивные поступки, жертва не берет ответственность за свою жизнь. Такие люди свято верят в то, что они не могут жить самостоятельно. Поэтому они постоянно ищут своего спасателя, чтобы вступить с ним в созависимые отношения. Более того, агрессор жизненно необходим жертве. Она должна чувствовать себя несчастной и угнетенной. Тогда жертва может долго существовать в установках «почему это всегда происходит со мной», «посмотрите, как тяжело я живу» или «меня снова втянули во что-то непонятное». Жертвы имеют тенденцию обесценивать советы и попытки помочь. Если ей предлагают какие-то варианты выхода из положения, то она сразу находит тысячу оправданий и аргументов в пользу того, что воплотить в жизнь советы невозможно. Ведь проблемы неразрешимы, а значит, можно продолжать жить в страдании. Эта роль больше всего подвержена возникновению зависимостей: алкогольной, наркотической, психологической, зависимости от еды, азартных игр. Сама зависимость становится во главе жизни человека. И все, что происходит, посвящено именно ей – борьба с зависимостью, ее сокрытие от других, отрицание, регресс и уход во все тяжкие. Затем восстановления и обещания взять себя в руки. Круговорот никогда не заканчивается ничем хорошим, так как, для того чтобы зависимость ушла, нужно распрощаться с ролью жертвы, а этого делать никто не хочет.

Жертва постоянно перекладывает ответственность за свою жизнь на плечи спасателя. Именно так происходит и в секте. Лидер и ведущие проповедей представляются отличными спасателями, способными без особых усилий (а главное, без того, чтобы жертва взяла на себя ответственность) вернуть счастье и благодать в жизнь жертвы. Вышеописанные роли идеально подходят друг другу и существуют в идеальном зависимом балансе.

«… Жертва на самом деле не так беспомощна, как себя чувствует; Спасатель на самом деле не помогает, а Преследователь на самом деле не имеет обоснованных претензий».[4]

Существование сект и психокультов в современном мире возможно только потому, что до сих пор при столкновении всех располагающих факторов люди пытаются идти по самому легкому пути. Кто такие жертвы секты? Люди, подверженные социальной модели жертвы, имеющие сниженное критическое мышление, много надежды и веры в чудо, стремящиеся уменьшить когнитивный диссонанс путем перестройки собственных ценностей и находящиеся на жизненном распутье. Это не представляет опасности поодиночке, но в ситуации, когда человека захлестывают все проявления, а на пути возникают проповедники, удержаться практически невозможно. Поэтому так важно работать над тем, что в нашей власти, над своим критическим мышлением.