Опасный груз

Новая дорога вела не точно на юг, но пока что устраивала. Лучше пройти здесь лишние пару-тройку километров из десяти, чем переть прямым путем через протоки или по диким берегам.

И вот очередной ее поворот, обрадовав было тем, что направлял в нужную сторону, чуть ли не по идеальной прямой, принес сюрприз.

Два автобуса и «КамАЗ»-вахтовка перегородили дорогу, устроив небольшой затор. Стекла побиты, там и сям кровавые следы, вокруг разбросано множество человеческих костей. Тоже понятная картина: люди, угодив в ловушку Стикса, ведут себя по-разному. В том числе пытаются выбраться из городов всеми доступными способами. Привычка к коллективизму заставляет многих предпринимать это сообща. Вот и прутся во все стороны караваны из гражданского транспорта под охраной наивных новичков с охотничьими двустволками. Иногда они останавливаются сами, когда значительная часть пассажиров перерождается, иногда им приходится стопориться из-за действий зараженных или враждебно настроенных иммунных.

Морда «КамАЗа» разворочена, кабина и кузов выгорели. Не похоже на действия тварей, зато скорее смахивает на последствия взрыва. Очень может быть, что сработала автоматическая система уничтожения. Например – ударный беспилотник, способный распознавать и атаковать цели без указания оператора. Карату, увы, доводилось сталкиваться, впечатления самые негативные. Такие «птички» на Внешке – обычное дело, да и здесь их должно немало летать, это ведь Дон.

Но на этом драма не закончилась – подоспели зараженные. На звук подрыва, на дым от огня, охватившего вахтовку, или издали гнались за шумной колонной. Так или иначе, они нашли здесь обильную еду.

И смерть.

Свою смерть.

Скрюченные в неестественных положениях тела валялись повсюду. Поодиночке и группами, едва тронутые изменениями бегуны и корявые монстры, перешагнувшие за стадию лотерейщиков, а то и топтунов. Их тут, на глаз, под сотню раскидано. Смердело так, что глаза выедало, этот запах зараженные должны чуять на километры, однако ни одного падальщика Карат не заметил.

Это странно, а странное имеет обыкновение грозить непредсказуемыми опасностями.

Стараясь не делать резких движений, поставил винтовку на толстую ветвь, приник к прицелу, изучил несколько тел и задумчиво выдал:

– Не понимаю, что их убило. Я не вижу ни одной раны.

– Да их даже вороны не клюют, – с удивлением добавил Шуст.

– Хрень какая-то, – нервно выдал Чак. – Не, ну на фиг, я сюда соваться не хочу, тут точно какая-то хрень.

– Вы что, ничего не понимаете? – с детским удивлением спросила Аурелия.

– А ты, что ли, все у нас понимаешь? – чуть ли не со змеиным шипением ответил вопросом на вопрос Шуст.

Почему-то нормально с сектанткой он общаться категорически не желал.

Девушка, равнодушно взирая на неприятную картину, без эмоций протараторила:

– Они называют это «терен-фосфат». Вещество, почти мгновенно вызывающее судороги по всему телу и паралич дыхания у большинства зараженных. Это жидкость, ее обычно распыляют с дронов. Если видите под крыльями дрона что-то плоское, непонятное, это, скорее всего, выливной прибор. Аэрозоль тяжелый, он быстро спускается к земле и висит над ней тонким слоем. Кто в этот слой попал, тот там и остается.

– Я о таком слышал, – кивнул Чак. – Вот оно, оказывается, как выглядит.

– У нас нет живчика, и нам нужны спораны. Там их много, нужно собрать, – предложила Аурелия.

– Совсем сдурела? – хмыкнул Шуст. – Сама же сказала, что там отрава. Если она мертвяков валит, нас завалит тем более.

Девушка покачала головой:

– Нет. Аэрозоль долго не висит, воздух уже через несколько минут становится чистым. Да и в почве он быстро разлагается. Но, чтобы получить дозу из почвы, придется ее съесть. Газ нас точно не убьет, а дронов я за все время ни разу не видела. Или они очень высоко летают, или в этом районе нечасто бывают. Скорее всего, у них пик активности сразу после перезагрузки городского кластера. Один дрон создает приманку, стреляя по транспорту с людьми, другой заливает все тереном, когда зараженные набегают. Удобный способ контролировать их численность.

– Да тут не только мелочь, тут чуть ли не рубер валяется, – алчным голосом доложил Чак. – Вон, возле заднего автобуса. Ноги оторвало, чем-то конкретным в него запустили. Но башка целая. Да тут можно неплохо подогреться, если всю тухлятину проверить.

– Мы там точно не траванемся? – недоверчиво уточнил Шуст. – Даже вороны на них не садятся, а они птицы умные.

– Если так сильно боишься, дай мне нож, я сама все сделаю.

– Кто боится? Я? На вид тебе столько, что не во всяком магазине без документа выпивку продадут, а потому прощаю. Взрослые люди умны, они понимают, как много здесь значит осторожность.

Карату надоело все это выслушивать, поднялся, закинул винтовку на плечо, сделал первый шаг из зарослей, бросив:

– Шуст, нормальный нож у нас один, и он у тебя. Аурелия права, нам чертовски нужны спораны, а здесь их много.

* * *

Споранов не было. Ни одного. Вся сотня, или около того мертвяков, оказалась пустой.

Да в них даже паутины не отыскалось.