Опасный груз

– Да, – кивнул Чак. – Полно. Но, может, не на все направления хватает. Да и эту леску трудно заметить. Я вот не заметил.

– Слепой потому что, – беззлобно пробурчал Шуст и добавил: – Кому как, а я согласен комаров кормить, чем по этой дороге дальше шагать. Вдруг там и правда дальше фотоэлементы с лучами невидимыми… или похуже чего-нибудь.

– Да, – кивнул Карат. – С дороги придется уйти.

– А вы не посмотрите, что там, на этой растяжке? – спросила Диана.

– Любопытная ты сильно, – ответил Шуст. – А ты знаешь, что любопытство даже кошку сгубило? Вот и не надо нам знать. Эту леску для вида могли поставить. Полезешь в траву смотреть, к чему она тянется, а там тебя самое главное дожидается. И это главное – всегда нехорошее. Так что пускай останется тайной, я это как-нибудь переживу.

* * *

Шагать по зарослям – совсем не то же самое, что по дорогам. Они до такой степени густые, что местами хоть начинай рубить, чтобы сделать шаг в нужном направлении. Добавь сюда лианы, и получатся настоящие джунгли.

Чтобы пробираться через такое непотребство беззвучно, надо быть великим волшебником. Таковых в отряде не имелось, потому шум стоял изрядный.

Местами суша обрывалась, дальше приходилось передвигаться по тростниковым дебрям разной степени дремучести. Иногда переправлялись через участки открытой воды, пару раз пришлось искать обход, наткнувшись на приличные глубины.

Увы, но поплавать с такой поклажей не получится.

Второй день напряженной жизни добавлял нагрузку на плечи. И вымотались все, и кормежка почти нулевая, что для прожорливых организмов иммунных весьма губительно.

И что самое скверное – при таких нагрузках резко возрастает потребность в споровом растворе. А его нет, и делать его не из чего.

Всех мучила особая жажда Улья, утолить которую можно только одним способом. Вода лишь частично снимает симптомы, к тому же ее здесь нет. Вся, что встречалась по пути, – до того мутная, что смотреть противно. Организмы иммунных способны перебороть любую хворь, но на это им требуется время. Подхватить пусть и краткосрочную, но кишечную инфекцию, со всеми ее прелестями, никому не хочется.

Усталость, жажда и голод, плюс споровое голодание – не лучший набор в столь непростой ситуации. Сейчас, по прошествии нескольких часов, убитых на преодоление зарослей и плавней, Шуст, наверное, даже в упор не заметит самую толстую леску растяжки. Внимательность у всех притупилась, накатывали апатия и приступы до того сильной усталости, что хотелось на все забить, прилечь на первое попавшееся сухое место и дрыхнуть на нем сутки, а то и больше, не шевелясь.

В таком состоянии опасно бродить по незнакомой местности.

Ну а куда деваться?

* * *

Очередная полоса почти непролазных зарослей сменилась лентой открытой воды. Пришлось остановиться.

Чак, настороженно оглядев заросший такими же густыми кустами противоположный берег протоки, угрюмо заметил:

– Нехорошее место. Камыша почти нет. А тот, что есть, битый какой-то. Будто его чем-то изломали. Может, лодками, может, еще чем…

– Кораблю тут не пройти, а лодке запросто, – добавил к сказанному Шуст. – На вид там глубоко, вряд ли пройдем пешком.

Карат огляделся по сторонам. Протока почти прямая, далеко просматривается, и на всем протяжении не заметно ни одного сужения. Искать обход – слишком долго. Это минимум под километр пройти придется. Лишний километр, ведь он не ведет в направлении цели. А там еще и еще шагать. Так можно остаток дня потерять впустую.

Поэтому его решение оказалось очевидным:

– Чак, проверь. Остальные прикрывают.

Залегли среди кустов с оружием на изготовку. Чак боком сполз к воде, зашагал медленно, с трудом выдирая ноги из вязкого ила. Вот он преодолел треть преграды, вот добрался до середины. Вода по грудь достает, невысокой Диане там придется несладко. Но опыт подсказывает, что ее легкое тело не так сильно засасывает ил, так что голова должна остаться на поверхности.

Чак прошел еще несколько шагов по глубине, дальше его фигура все больше и больше начала показываться над водой.

Добравшись до противоположного берега, развернулся, молча взмахнул рукой.

Но Карат не стал торопиться. Вместо этого тоже поднял руку, после чего указал вперед.

Ну не нравится ему и протока, и ее берега. И правда кажется, что здесь нередко проходят лодки. Не выглядят эти места заброшенными. А ведь местечко удобное для засады. А ну как там, по другому берегу, проходит патрульная тропа? Если застигнут в момент переправы, переколошматят играючи.

Потому пусть Чак проверит – будет безопаснее.

Здоровяк знак понял правильно. Кивнул в ответ, перекинул пулемет за спину, поскальзываясь и хватаясь за свисающие с невысокого обрыва корневища, с ловкостью гориллы вскарабкался наверх и скрылся в зарослях. Лишь треск ломаемых под ногами ветвей и шевеление верхушек кустарников подсказывали, что он там не спать завалился, а занимается делом.

Затем шум и движение прекратились. Карат почти с минуту ждал их возобновления, мрачнея все больше и больше.

Но нет, вновь затрещало, и кусты задвигались. А вот и Чак показался. Остановившись на краю обрыва, он взмахнул рукой.