Опасный министр

Чтобы хоть как-то себя занять, принимаюсь разбирать пакеты с продуктами. Алексей много всего накупил. Вдруг вспоминаю, что последний раз ела сегодня утром, а уже вечер и стемнело. На обед с коллегами я же не пошла.

И хоть аппетита по-прежнему нет, я все равно решаю приготовить небольшой ужин. Делаю овощной салат и жарю яичницу. Рвотные рефлексы то и дело подступают к горлу, но я силой их подавляю.

Мой взгляд обращается в сторону плазмы, висящей на стене. Интересно, про меня будут говорить в какой-нибудь желтушной передаче? Снова страх от происходящего заставляет трепетать все внутри, и я тороплюсь отогнать плохие мысли.

Ярослав обязательно со всем разберется. Я верю ему.

Еще не очень поздно, но я так сильно устала, что глаза слипаются. У меня нет с собой никаких средств личной гигиены, поэтому мне ничего не остается, кроме как воспользоваться чужими. Нахожу в ящике чистое полотенце и направляюсь в ванную. Снимаю макияж и мою голову средствами хозяйки яхты. Это люксовая французская косметика.

Сменной одежды у меня тоже нет. В шкафу в каюте я обнаруживаю новые женские леггинсы и футболку. Надеваю их. Мне ужасно неудобно перед Натальей, но спать в платье и колготках я не смогу.

Выключаю на яхте свет и ложусь в большую кровать. Здесь настолько тихо, что от тишины звенит в ушах. Яхта слегка покачивается на воде, не сильно, но этого хватает, чтобы меня начало укачивать. Только морской болезни не хватало.

Мне все-таки удается уснуть, а проснувшись утром, я не сразу понимаю, где нахожусь. Словно кинолента, проносится перед глазами вчерашний день: пресс-конференция Ярослава, на которой я боялась поднять на него взгляд, а затем «похищение» меня из редакции братом Самойловой.

Я долго лежу в постели, размышляя обо всем случившемся. То и дело прокручиваю в мозгу слова Алексея о том, что у Ярослава серьезные проблемы с силовиками, и они пытаются воздействовать на него через меня. Шантажируют.

Это настолько в их стиле, что я даже не удивляюсь. У нас очень большое силовое лобби. Подбросить ни в чем невиновному человеку наркотики? Легко.

Но что же такого могло произойти между Ярославом и силовиками?

Я размышляю об этом целый день. По крупицам соединяю воедино элементы пазла. Ярослав всегда негативно высказывался в адрес силовых структур. За время наших отношений он дал мне пять хороших тем против правоохранительных органов. Да и просто в наших разговорах Никольский крайне враждебно был к ним настроен.

Он говорил, что силовикам слишком много денег выделяется из бюджета, что у них слишком много льгот и прав, что их численность превышает реально необходимое для правопорядка в стране. Это были разговоры на кухне или в пробке, поэтому я не придавала им особого значения. Как оказалось, зря.

В памяти всплывают слова Ярослава, сказанные мне по телефону перед публикацией статьи. Что в документе, который я получила от Ломакина, нет одной важной реформы. Одиннадцатой по счету. Все указывает на то, что последняя реформа касалась силовых структур.

Если Ярослав не побоялся предложить повышение налогов для населения, то мне даже страшно представить, что он хотел сделать с силовиками. Сократить их наполовину?

Ох…

Если моя догадка верна, то у Никольского очень серьезные проблемы. И у меня тоже.

Время на яхте тянется очень долго. Мне нечем здесь заниматься, я даже не могу смотреть в окно. На улице бушует осенняя буря, поэтому яхта беспрерывно качается, что вызывает у меня тошноту после каждого приема пищи.

Периодически я слышу громкие голоса на причале. Тогда мое сердце от страха проваливается в пятки. Меня не покидает ощущение, что вот-вот за мной придут. И я даже не смогу никому об этом сообщить, потому что на яхте нет телефона.

Шторм успокаивается только к вечеру. Хоть я ничем не занималась, а уже в восемь часов устала и хочу спать. Следующий день такой же, как предыдущий. Я слоняюсь туда-сюда по яхте, терзаемая различными страхами и мыслями. Как там мои родители? Как Аня? Как Яна?

А Ярослав?

При мысли о нем внутри все сжимается. Я закрываю глаза и представляю, что Ярослав рядом, здесь, со мной. Воссоздаю в памяти его запах и поцелуи. Как же я его люблю и как же я была с ним счастлива. До умопомрачения счастлива. И в один миг все потеряла.

Я жду его. Понимаю, что это невозможно, но жду, когда дверь с палубы откроется и по ступенькам спустится Ярослав.

И вечером следующего дня дверь действительно открывается.

Я лежу на диване у камина и смотрю в одну точку перед собой, когда слышу шаги на причале, а затем звук, будто кто-то запрыгнул на палубу яхты. Страх тут же прокатывается волной по всему телу и сковывает движения. В замочную скважину залезает ключ и два раза поворачивается влево. Я, словно загипнотизированная, смотрю на дверь и не шевелюсь. Сердце набатом бьет где-то в ушах, когда ручка опускается и заходит…

Глава 70

Это Ирина. У меня моментально гора с плеч падает, но тут же вырастает новая — когда я вижу ее холодный взгляд с укором.

— Привет, — цедит мне, закрывая за собой дверь на замок. — Как ты тут?