Опекун. Опасное влечение

Я захлопала ртом, будто кислород в комнате закончился. Как такое может быть? Я же не трогала Арину? Не трогала!

– Лев, я не била Арину! Ты слышишь меня? Я пальцем её не коснулась!

– Слышу, Поля! Наши отношения… Всё слишком далеко зашло. Я понимаю, что ты была на эмоциях, но не могу простить тебе такого!

– Да почему ты мне не веришь? – в отчаянии закричала я в трубку, чувствуя, как глаза обжигают слёзы.

– Это я виноват, Поля! Я потерял контроль над ситуацией! Не хотел по телефону это обсуждать, но, видимо, придётся. Арина не станет заявлять на тебя в полицию – это всё, что я могу сделать для тебя! Смерть нашего ребёнка навсегда останется на твоей совести! Я не знаю, как ты будешь жить с этим, но это уже не мои проблемы! Просто исчезни из нашей жизни!

– Лев…

– Прощай, Поля!

Он отключился, снова разбивая мне сердце. В этот раз уже не напополам, а в мелкую крошку.

Всё, что было между нами, показалось мне какой-то насмешкой, издёвкой судьбы. Слова о любви, подарки, яркий секс – всё померкло вмиг. Стало чёрно-белым, будто ненастоящим, нарисованным, словно я сама себе всё это придумала, листая какой-то неинтересный комикс.

Я знала, что всё закончится плохо, но не так. Только не так…

32. Лев

Я донёс Арину до своей машины и приказал Вадику гнать в клинику, где моя жена наблюдалась по беременности. Арина плакала и держалась за живот, корчась от боли.

Я ничего не мог сделать! Ничем не мог ей помочь!

Сейчас, когда я так ей нужен, я бессилен!

Самое мерзкое ощущение на земле – это беспомощность! Лучше бы мне было плохо, пусть бы я был при смерти, а не Арина!

Кое-как я нашёл телефон врача жены. Слава богу, он был на месте! Я объяснил ситуацию, и он пообещал приготовить операционную к нашему приезду. Вадик нёсся, нарушая все правила дорожного движения, рискуя распрощаться с правами, или угробить всех нас в аварии, но всё равно мне казалось, что мы едем бесконечно долго!

Я утешал и подбадривал жену, как мог. Это мало помогало, потому что у неё открылось кровотечение. Достаточно сильное. Такое, что подол её платья окрасился в кровавый цвет. Столько крови, боже! Это напугало меня уже до усрачки! Я уже даже не думал о ребёнке, хоть бы сама Арина не умерла!

Вадик подъехал прямо к приёмному отделению, и Арину быстро увезли на каталке. Мне велели ждать в холле больницы на первом этаже. Я вымыл в туалете окровавленные руки и посмотрел на себя в зеркало.

Ну, что, Трофимов, доигрался в любовь? Получил, по заслугам?

Я едва сдержался, чтобы не разбить кулаком своё отражение в зеркале. Это я виноват! Я один во всём виноват! Кровь моего ребёнка и моей жены на моих руках!

Это я настоял на том, чтобы моя жена забеременела. Она же не хотела? Арина как будто чувствовала, что я перестану любить её. А потом я бессовестно изменил ей и продолжал делать это уже осознанно, оправдывая себя тем, что люблю Полину…

Поля, Полечка…

Что же ты натворила, девочка?

Я не верил в то, что Полина причинила вред Арине намеренно. Может быть, нечаянно стукнула её, неаккуратно? Не рассчитала сил? Промазала? Или просто толкнула?

Я видел, как она дерётся, у неё поставлен удар. Если бы Полина хотела хорошенько врезать Арине, она бы, как минимум, ей нос сломала! В то же время девчонка слишком импульсивна. Наверняка Арина словесно цапнула её, и вот итог.

Да, я не мог предвидеть такой ситуации, но я прекрасно понимал, что жене и любовнице нельзя встречаться. Что Арине Полю видеть неприятно, что Поле Арину.

В коридоре я взял себе кофе из автомата, настроившись на бессонную ночь, и присел на диван. Знать бы, что происходит сейчас в операционной. Это ожидание, как маленькая смерть!

Прошёл час, затем второй… Я догадался, что всё настолько плохо, насколько только может быть. А если Арина не выкарабкается, Полю посадят.

Даже представить такое страшно! Я отогнал от себя эту ужасную мысль и взял себе шестой по счёту стакан кофе.

– Господин Трофимов? – окликнула меня женщина в медицинской форме, и меня всего заколошматило пуще прежнего.

– Да.

– Ваша жена вас зовёт!

Я швырнул едва отпитый стакан с кофе в мусорницу и побежал за этой женщиной.

Арину уже перевели в палату. Она выглядела бледной и убитой горем, на щеке полосы от ногтей Поли. Трубки и провода, которыми моя жена была обвешана, выглядели ещё более пугающими. В палате меня ждал уставший, задумчивый доктор, с планшетом в руках.

– Как ты, милая? – я встал на колени возле кровати Арины и взял её руку в свою. Она только всхлипнула в ответ и залилась слезами. – Доктор? – с надеждой перевёл я взгляд на мужчину.

– Нам не удалось спасти плод, сожалею. Вашей жене ничто не угрожает, но несколько дней ей придётся провести у нас в клинике. Мы будем наблюдать за её состоянием.

Боже, спасибо, что ты не забрал у меня сразу троих! Уже хорошо.

– Лёва, ты вызвал полицию? – запричитала Арина, и у меня по спине пробежал холодок.

– Простите, доктор, вы не могли бы нас оставить? Всего десять минут? – попросил я врача.

– Да, конечно!

Мы остались одни, и я собрался с духом.

– Арина, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, мне тоже непросто, но умоляю, не нужно полиции!