Операция «Анастасия»

Как-то раз их послали вместе в ближнюю командировку. Поехали они на Даниной машине и неплохо провели время. Полина была просто на седьмом небе от счастья. Говорить вслух о своих чувствах она даже и не пыталась, заранее зная о бесплодности таких попыток. В конце концов, она не какая-нибудь стерва и не намерена строить свою жизнь на чужой беде. На обратном пути остановились на живописном берегу Оки близ старинной Коломны. Купались и резвились, словно дети. И вовсе не был он так неприступен, этот знаменитый Ливнев! И когда в блаженном изнеможении они лежали бок о бок на солнечном безлюдном берегу, и Полина уже Готова была просто и безоглядно открыть Дане свои чувства, случилось непостижимое. Перебирая артистичными пальцами ее спутавшиеся мокрые волосы, он внезапно признался ей в любви сам! И откровенно сказал, что давно уже разрывается между этой любовью и своим чувством к жене. Объяснение это поразило ее как гром среди ясного неба. И, не заботясь о последствиях, девушка исступленно бросилась ему навстречу. В тот день на солнечном речном берегу ей было так невыразимо хорошо с Даней, как ни с одним мужчиной. Какое это безмерное счастье — любить! Даже если у твоей любви нет будущего. Главное, чтобы это не мешало наслаждаться настоящим.

А будущего у них с Даней не было. И Полина прекрасно это осознавала — даже после того, что произошло, ей и в голову не приходило пытаться разрушить его семью. Пусть уж все остается как есть. Случайные встречи, торопливые объятия. Даня сам затаенно страдал от всего этого. Несомненно догадывалась о появлении соперницы и его жена, с которой Полина однажды познакомилась, не на шутку поразившись ее незаурядной красоте, уму и таланту. И поневоле связанные воедино, все трое бессильны были одолеть эту муку.

И все же наступали дни, когда Полине бывало так больно от сознания безысходности своей страсти, что она безоглядно бросалась в объятия каких-то случайных друзей, кружилась в бешеном водовороте яркой и мишурной жизни… Покоя или облегчения это ей не приносило. Зато позволяло хоть на время отрешиться от мрачных мыслей. В один из таких трудных периодов она и познакомилась с Настей.

Эта красивая, хотя и несколько старомодная, не в меру скромная девушка сразу пришлась Полине по сердцу. И когда после полугода молчания Настя неожиданно попросила у нее помощи, Полина бросилась ей помогать со всей безоглядной искренностью, на какую только оказалась способна.

Как и намеревалась, она раздобыла для Насти денег. Обеспечила интересными и хорошо оплачиваемыми переводами. Привела бескорыстных людей, которые помогли навести элементарный порядок в разгромленной Настиной квартире. А самое главное — Полина добилась определенных успехов в расследовании того загадочного и опасного дела, жертвою которого невольно стала ее новая подруга.

Как жаль, что Даню срочно услали в заграничную командировку! С его помощью расследование, несомненно, продвигалось бы куда быстрее. И потом, ему было значительно легче запросто войти туда, куда Полина проникала с помощью разнообразных хитроумных ухищрений. Впрочем, она и без него кое-что сумела выяснить. И надеялась к моменту возвращения Дани представить ему полную картину.

Вся загадка этого дела заключалась в одном магическом слове: «выборы». И хоть процесс народного волеизъявления в очередной раз остался позади, тайные струны предвыборных страхов и страстей продолжали по-прежнему ощутимо вибрировать.

Тщательно изучив узкий круг бывших друзей случайного Настиного знакомого, Полина обнаружила удивительные факты. Оказывается, некоторые из них, прежде чем стать по воле народа у кормила государственной власти, немало лет занимались определенно не такими уж невинными делишками! Чего тут только не было: финансовые махинации, сокрытие доходов, откровенное воровство, взятки, — разве все перечислишь?! И хоть никаких по-настоящему весомых доказательств этих преступлений налицо, как водится, не было, на кристально чистой репутации многих новоявленных государственных деятелей явственно угадывались темные пятна.

В этом Полина постепенно убедилась, когда ее негласное расследование стало натыкаться на невидимые, но весьма существенные препятствия. Кто-то, несомненно, был не заинтересован в том, чтобы правда о давно позабытых грязных делах получила огласку. И хотя открыто ей до сих пор не угрожали, Полина с каждым днем все отчетливее чувствовала смутную опасность.