Операция «Анастасия»

Например, выяснилось несомненно, что в ее отсутствие кто-то периодически устраивает в Настином рабочем столе обстоятельный и незаметный обыск. Ничего не пропадает. Все по-прежнему лежит на своих местах. Но присутствие любопытной посторонней руки чувствуется совершенно явственно.

Обыск происходил примерно раз в неделю, как показалось Насте, поздно вечером или среди ночи. Однажды она даже устроила неизвестному следопыту неприметную ловушку, в которую тот и попался. И это окончательно подтвердило Настины опасения и страхи.

Другой сюрприз преподнес ей телефон. Неожиданно посреди какой-нибудь заурядной беседы Настя начинала вдруг ощущать молчаливое присутствие третьего. Разумеется, проверить это ей было явно не под силу. Но обострившаяся уже в последнее время интуиция преследуемой жертвы свидетельствовала, что это была правда. В результате, Настя стала избегать телефонных разговоров, даже вполне невинных и не содержащих ничего крамольного. Но кого, кого вообще могла заинтересовать ее заурядная, почти незаметная жизнь?!

Кого-то, однако, заинтересовала. Полученное ею по почте откровенно вскрытое письмо — Насте изредка писали далекие подруги детства, — а затем и другое, подтвердили и усилили ее самые худшие предположения.

И наконец, уже в конце января, Настя с ужасом начала находить эти зловещие и почти неуловимые следы у себя дома!

Это было невероятно, чудовищно, дико! Но, к сожалению, это была правда. Не ведая за собой вины, Настя тряслась как в лихорадке от мучительного и неотвязного страха, не столько за себя, сколько за своих близких. Заподозрив было, что происходящее имеет отношение к новой работе Константина Сергеевича, она деликатно допросила мужа, и тот, как она и ожидала, откровенно высмеял ее нелепые страхи. Разумеется, вокруг себя он ничего подобного не замечал. И как ей вообще могла придти в голову такая глупость?!

Убедившись, что виною всему действительно была она сама, Настя, и без того изнемогающая под бременем ежедневных и непосильных забот, внутренне смирилась с неизбежным и, как обреченная на заклание, стала покорно ждать развязки. И развязка последовала — как она ее не ждала неожиданная, внезапная.

13

Глеб припарковал машину прямо под окнами своего нового временного жилища. Просто въехал на занесенный пушистым снегом газон между ежастыми прутьями облетевших кустов и двумя заиндевелыми березками.

Поставив на капот тяжелый картонный ящик с различными тонизирующим пойлом и продуктами, еще раз любовно осмотрел со всех сторон свою глянцевито поблескивающую тачку, затем включил сигнализацию и устало зашагал к подъезду.

В скупо освещенном окне по соседству, будто поджидая его, уже торчало любопытное старушечье лицо. Едва не выдавив стекло морщинистым лбом, пораженная бабка вылупилась на Глеба, как на заморского гостя, невесть зачем зарулившего в эту убогую дыру и, не успел он скрыться в подъезде, тотчас метнулась к двери.

Глеб прекрасно слышал, как за спиною у него тихонько приоткрылась дверь, чувствовал впившийся в спину изумленный взгляд здешней шпионки, но продолжал нарочито медленно и невозмутимо возиться с замком, держа внушительный картонный ящик под мышкой левой руки.

Старушку-соглядательницу вполне можно было понять. Произошедшее с Глебом почти сказочное превращение способно было вызвать и не такую реакцию. Виданное ли дело: поутру вышел из подъезда неизвестный новый жилец, с виду и без того весьма подозрительная личность, — а вернулся вечером на собственной новенькой автомашине, одетый с иголочки, в модном кожаном пальто, какие по карману лишь новоявленным миллионерам! Ну дела…

В былые годы этот божий одуванчик, негласное бдительное око добропорядочной общественности, конечно, не преминул бы стукнуть куда следует о столь подозрительном превращении. Мало того, что живут тут всякие без прописки, так еще невесть как за один только день богатеют! Но в нынешние смутные времена ей не оставалось ничего, кроме заурядного любопытства. И, разумеется, сплетен. Впрочем, Глеба совершенно не интересовало местное общественное мнение.

Повесив на плечики пахнущее новизной и непривычной роскошью кожаное пальто, — и на кой черт он его купил?! — Глеб не спеша прошел на кухню, распаковал увесистый ящик с продуктами и наконец-то откупорил бутылку «абсолюта».

— Ну, быть добру! — сказал он и для верности чокнулся с высокой запотевшей бутылкой. Потом нетерпеливо распотрошил целлофановые упаковки, попробовал того, этого и отдал предпочтение бородинскому хлебу с красной рыбой и луком. На приготовление чего-то горячего, о чем он бесплодно мечтал весь этот поистине фантастический и сумасшедший день, у него уже попросту не было сил. Да после головокружительного «абсолюта» в этом и не было необходимости.

Покончив с едой, Глеб вдохновенно закурил маленькую голландскую сигару, включил музыку и вальяжно возлег на скрипучую холостяцкую тахту Серегиного друга.